"Жаклин Уилсон. Уроки любви (Повесть) " - читать интересную книгу автора

видеть его ноги, чтобы следить, те ли мышцы работают.
- Мой муж никогда не любил шорты, - сказала мама извиняющимся тоном.
- Может быть, вы сумеете заставить его делать лечебную гимнастику?
Понемногу и часто! Первые три месяца - самые главные. Ему нужны также
интенсивные речевые упражнения. Пока что словарь у него довольно
ограниченный.
Отец снова повторил свое ругательство.
- Мистер Кинг! Как вы можете говорить такое при жене и дочерях? -
воскликнула сестра Луч с наигранным ужасом.
- Ты могла бы помочь папе, Пру, - сказала мама. - Научить его
выговаривать несколько слов.
- Приличных слов! - хихикнула сестра Луч.
- Я... я не умею, - ответила я, запинаясь.
- Ты просто болтай с ним, как обычно, дорогая, и старайся, чтобы он
тебе что-нибудь ответил, - сказала она.
Я в жизни не болтала с отцом. Он всегда перебивал нас. "Ну и к чему эта
история? - спрашивал он. - Или тебе просто нравится слушать собственный
голос?"
Разговором у нас всегда заправлял папа. Во рту у меня пересохло от
тщетных усилий найти подходящую тему.
- А у меня две новые подружки, папа, - неожиданно заявила Грейс. - Ижка
и Фижка.
- Замолчи, Грейс! - прикрикнула мама.
- А что такого? Я не собираюсь говорить про то самое. Я просто хочу
рассказать папе про моих подружек. Папа, а ты можешь сказать "Ижка"? А
"Фижка"?
Папа не откликнулся.
- Может быть, тебе лучше попробовать самые трудные слова, - вдруг
сказала я. - Например, античеловеконенавистнический?
Папа говорил нам, что это самое длинное слово в английском языке. Он
уставился на меня. Лицо у него задрожало, и из перекошенного рта вырвался
странный воющий звук. Он смеялся!
- Ан-ти, - проговорил он. - Ан-ти.
- Вот-вот, ант - и т. д., ант - и т. д., - подхватила я. - А может
быть, ты предпочитаешь иностранные слова? Назови, например, какого-нибудь
итальянского художника эпохи Возрождения.
Отец весь напрягся.
- Бот, - сказал он. - Бот... бот... бот...
- Ботичелли! Папа, ты не просто говоришь, ты говоришь по-итальянски!
Отец задумался, а потом приподнял бровь.
- Спаг, - выговорил он.
- Спагетти! - догадалась я.
Отец кивнул, но это было не все. По подбородку у него текла слюна.
- Спаг бол, - сказал он наконец.
- Спагетти болоньезе, еще бы! Ты бы, наверное, с удовольствием слопал
тарелочку спагетти болоньезе, если бы тут их готовили!
Отец нахмурился.
- Не... лоп... - выговорил он, махая на меня здоровой рукой.
Он всегда нетерпимо относился к разговорным словечкам. В кои-то веки
меня не раздражало его ворчание. Какое облегчение - убедиться, что папа