"Жаклин Уилсон. Девочка-находка (Повесть) " - читать интересную книгу автора

телефон в виде овечки и ночник в виде крошки Бо Пип. Неужели я здесь
когда-то спала? Неужели старая кроватка в углу была моей?
Таня перехватывает мой взгляд и вздергивает бровь:
- И не говори! Отвратная комнатка. Ну ничего, вот будет у меня своя
квартира, тогда увидишь. Я мечтаю о двухэтажной, переделанной из чердака.
Полированное дерево, белые ковры, черная мебель - минималистский шик.
- То, что надо, - вежливо говорю я, будто квартира в самом деле
существует.
- Ага, - вздыхает Таня. Ее глаза встречаются с моими. - Мечтать не
вредно!
Я сочувственно смеюсь.
- Может, мне еще повезет. Таких, как я, не удочеряют. Слишком поздно.
Но еще пара лет - и глядишь, я встречу богатого мужчину, который подарит мне
стильное жилье. Я позову к себе сестренку или даже Мэнди из дома напротив.
Мы с ней так играем. Воображаем то, чего нет. И не смейся.
- Я тоже воображаю.
- Так что твои новые мама и папа? Те, что тебя удочерили? Что-то
подсказывает мне, что вы не стали жить долго и счастливо, - говорит Таня.
- Это точно. Мы уже давно не живем вместе, - говорю я, прислоняясь к
кроватке.
Я опускаю прутья, чтобы присесть, и подавляю в себе безумное желание
съежиться и забраться в кроватку целиком. Разглаживаю покрывало с
паровозиком Томасом.
- Новая мама не отправила тебя на свалку, а? - спрашивает Таня.
- Нет. Она была вполне ничего, - говорю я, загибая складку. Труба
паровозика сминается.
- Была? - В Танином голосе звучат новые нотки. Она садится рядом со
мной. - Она умерла?
- М-м-м...
- У нее был рак или что-то такое?
- Нет, она...
- Ясно, - тихо произносит Таня. - Моя мама покончила с собой.
Мы обе молчим. С Таней мне не нужно притворяться. Я могу быть
откровенной. Но есть вещи, о которых не скажешь вслух.
- А твой папа? - наконец говорит Таня.
- Не напоминай!
- Ясно, - говорит Таня. - И с кем ты теперь живешь? Ты же не приютская.
- Сейчас нет. А раньше... где я только не жила. Теперь у меня новая
опекунша, Мэрион. Она нормальная. Но она мне не мама.
Я умолкаю и вновь разглаживаю покрывало. Паровозик Томас смят в
лепешку.
- Потому ты и пришла к Пэт? - спрашивает Таня.
- Я подумала... Знаю, это глупо, я ведь была совсем маленькой... Но я
подумала - вдруг я ее вспомню. Какая она, Таня? Она кажется... хорошей.
- Наверное, она действительно хорошая. Ворчливая, конечно, но такие
ведь все мамы, правда? Пэт умеет обращаться с детьми. Не злится даже, когда
они вопят как полоумные, и не кричит на меня. Но это, наверное, потому, что
в конечном счете ей все равно. Я трудный подросток, которого ей временно
навязали. Она делает все, чтобы я чувствовала себя как дома, но, когда я
уеду, Пэт не станет скучать.