"Алан Уилльямс. Дневники Берии " - читать интересную книгу автора

стенах, и вышел в вестибюль, где за столами с золочеными ножками восседали
хорошенькие секретарши.
Уитмор молча миновал их. В лифте он смешался с толпой спешащих на обед
служащих, кое-кто ему кивнул, но в блеклых глазах Уитмора не промелькнуло и
искры приветствия. Он был похож на человека, привыкшего путешествовать
первым классом и вынужденного мириться с другими пассажирами как с
неизбежным злом.
Снаружи у мраморного подъезда стоял заведенный седан, шофер ждал у
обочины. Уитмор погрузился в полумрак салона, защищенного от света Мэдисон
авеню матовыми стеклами. Машина отъехала на два квартала и направилась к
тихому прохладному ресторану, где подавали свежие овощи, привезенные
утренним рейсом Эйр Франс.
Гость уже был на месте и встретил его белозубой улыбкой. Уитмор буркнул
приветствие и сел напротив. Появился официант и бесшумно поставил стакан
охлажденного молока перед ним. Сай Мискин сидел с бокалом в руке, но не
прикасался к мартини.
"Итак, сэр, каково решение?" - Мискин был подвижным коротышкой с
непропорционально большой головой, качавшейся из стороны в сторону, когда он
разговаривал, совсем как у игрушечной собачки, которую подвешивают на заднем
стекле автомобиля. Черты его пухлого лица были нечеткими, за исключением
широких жадных ноздрей и серых глаз, выделяющихся на фоне искусственного
загара. Он работал у Уитмора главным редактором издательства "Бурн", одного
из самых респектабельных и старых издательств в Соединенных Штатах, нынче
являющегося дополнением к "Атлантик Нэшнл". Мискин, хотя и не был
интеллектуалом, но тщательно следил за современной литературой, за
бестселлерами и был в курсе салонной литературной жизни, оставаясь при этом
ловким махинатором с острым нюхом, особенно в делах, связанных с изданием
книг в мягких переплетах - в них он видел конечную цель издательского дела.
Он сделал себе имя, издав с полдюжины книг сомнительного литературного
достоинства и заработав при этом более десяти миллионов. Он пестовал авторов
книг с большим искусством и был не только их издателем, но агентом,
менеджером и организатором; он уламывал их, подкупал, заманивал в ловушки с
помощью перекрестных сделок, сомнительных прожектов, ненадежных адвокатов,
помогал им обойти налоги и таким образом делал их полностью зависимыми от
себя.
Он был оптимист, самоуверен, как удачливый игрок. А сейчас в руки шло
большое дело, которое за одну ночь может принести ему славу. Только вначале
ему надо уломать Уитмора сделать грандиозную ставку - три миллиона за один
проект. И нельзя было терять времени.
Уитмор сделал глоток. Разговаривая, он выбирал слова, как врач,
ставящий диагноз:
- Я еще не все прочел, Сай, всего две трети, но мне не очень нравится.
Наполовину порнография - дешевая, отвратительная сенсационная
непристойность. Такое может написать любой пакостник с Сорок Второй улицы.
Мискин потягивал мартини. Он знал своего хозяина и не пытался его
торопить. Уитмор не гнался за большими процентами, он предпочитал небольшую
выгоду от высоких оборотов и соблюдал при этом свои баптистские принципы.
Как вице-президент "Атлантик Нэшнл" он обязан был не только преуспевать в
бизнесе, но и следить, чтобы бизнес делался в соответствии с американскими
представлениями о добропорядочности.