"Тэд Уильямс. Гора из черного стекла (Иноземье - 3)" - читать интересную книгу автораеду и питье.
- Не поступай так со мной! - Пол подался вперед и ухватился за подол ее платья. Пенелопа отскочила, на лице ее отразилась ярость. - Ты много себе позволяешь! В доме полно вооруженных людей, готовых убить тебя, чтобы мне угодить. Он поднялся, не зная, что делать. Мир вокруг рушился. - Ты вправду не помнишь меня? Всего секунду назад ты помнила. На самом деле меня зовут Пол Джонас. Это имя тебе что-то говорит? Пенелопа успокоилась, но ее улыбка была слишком натянутой. За улыбкой промелькнул страх, как у бьющегося в капкане зверька, и исчез. Она жестом велела гостю уходить и вернулась к работе. Выйдя из комнаты, Пол обратился к сопровождающей его женщине: - Скажи, ты меня узнаешь? - Конечно, господин мой Одиссей, даже в этих лохмотьях и с седой бородой. Она провела его узкой лестницей на первый этаж. - И долго меня не было? - Целых двадцать лет, мой господин. - Тогда почему моя жена думает, что я кто-то другой? Или почему она думает, что я сейчас должен отправиться в Трою? Евриклея покачала головой. Она была абсолютно спокойна. - Возможно, горе расстроило ее ум. А может быть, кто-то из богов затуманил ее взор, и она не может видеть истину. - А может, я проклят, - пробормотал Пол. - Может, я обречен на вечные скитания. - Следи за своими словами. Боги все слышат. Он лежал, свернувшись калачиком на утрамбованном земляном полу в кухне. Солнце село, и холодный ветер с океана гулял по огромному дому. Грязь и пепел на полу с лихвой вознаграждались уютным теплом печи. Но хотя ему было тепло, а он ведь мог быть сейчас на улице, промерзая до костей, душа Пола была неспокойна. "Обдумай все, - сказал он сам себе. - Ты с самого начала знал, что будет трудно. Служанка сказала: "Может быть, кто-то из богов затуманил ее взор". Вдруг это правда? Заклятье или что-то в таком же роде?" В этом мире может происходить все что угодно, а у него так мало информации - только то, что рассказал ему Нанди Парадиваш, да и тот многое скрыл. В детстве Пол никогда не умел отгадывать загадки или играть в игры, ему больше нравилось мечтать. Но сейчас он осуждал себя, маленького, за слабость. Ведь никто за него ничего не сделает. Когда он размышлял о своем нынешнем (возможно, единственной думающей фишке на игровом поле Греции великого Гомера), к нему пришло осознание, приглушенное, но глубокое, как далекий гром. "Я все делаю неправильно. Я считаю сим-мир реальностью, хотя на самом деле это выдумка, игра. А я должен думать о самом замысле. Каковы здесь правила? Как функционирует эта Сеть? Почему я Одиссей и что должно со мной случиться?" Он попытался припомнить школьные уроки классической литературы. Если этот сим-мир построен на продолжительном путешествии гомеровского Одиссея, тогда королевский дом в Итаке мог фигурировать только в начале истории, |
|
|