"Тэд Уильямс. Поворот колеса (Орден манускрипта #5)" - читать интересную книгу автора

игру.
Воршева свирепо тряхнула головой.
- Никто не отнимет у меня моего маленького, даже твои друзья.
- Хорошо. - Сквозь сетку ее развевающихся волос он смотрел на
западное небо, которое заходящее солнце окрасило в красный свет. - Тогда,
что бы ни случилось, это будет легче перенести.

***

Через пять дней после битвы были погребены последние из защитников
Сесуадры - мужчины и женщины из Эркинланда, Риммергарда и Эрнистира,
Тритингов, Йиканука и Наббана, беженцы со всего Светлого Арда легли в
неглубокие могилы на вершине Скалы прощания. Принц Джошуа тактично и
серьезно говорил об их подвиге и самопожертвовании, а ветер, носившийся по
Сесуадре, играл его плащом. Отец Стренгьярд, Фреозель и Бинабик по очереди
поднимались с мест, чтобы сказать что-то свое. Обитатели Нового
Гадринсетта стояли молча, с суровыми липами, и внимательно слушали.
Некоторые могилы остались безымянными, во у большинства можно было
увидеть грубо выпиленную доску с именем погибшего. Как следует
потрудившись, чтобы расколоть промерзшую землю, эркингарды похоронили
своих мертвых в обшей могиле у озера. На могиле стояла каменная глыба с
надписью: "Солдаты Эркинланда, убитые в сражении в долине Стефлода. Эм
вульстен Дуос". По воле Бога.
Только убитые наемники никем не были оплаканы или отмечены. Их
оставшиеся в живых товарищи вырыли огромную яму в степи под Сесуадрой,
наполовину уверенные, что и сами они будут лежать там, потому что Джошуа,
конечно, прикажет убить их. Однако, когда работа была закончена, эскорт
вооруженных мужчин препроводил их на открытую равнину и там отпустил. Для
тритинга нет ничего страшнее, чем потеря лошади, но уцелевшие наемники
быстро решили, что лучше уж идти пешком, чем умирать.
Так что все мертвые, наконец, были похоронены, и долгий вороний пир
закончился.
Пока торжественная музыка соревновалась с жестоким ветром за право
быть услышанной, многие думали о страшной цене, которую заплатили
защитники Сесуадры за свою великую победу. Тот факт, что они сокрушили
лишь малую часть выставленных против них сил и при этом потеряли почти
половину своих соратников, делал продуваемый всеми ветрами гребень горы
еще более холодным и неприютным местом.
Кто-то схватил сзади руку Саймона. Он быстро повернулся, пытаясь
одновременно вырвать руку и ударить.
- Тихо, парень, тихо, не спеши так. - Таузер съежился, подняв над
головой руки.
- Прости, Таузер. - Саймон поправил плащ. Костер горел всего в
полусотне шагов от него, и юноше не терпелось подойти к нему. - Я не знал,
кто это.
- Никакой обиды, паренек. - Таузер слегка покачивался. - Дело в
том... Ну, я просто хотел узнать, нельзя ли мне пройти с тобой немного. На
празднование. Я не так крепко стою на ногах, как прежде, вот что.
Не удивительно, подумал Саймон. От Таузера разило вином. Потом он
вспомнил, что говорил Сангфугол, и подавил желание немедленно уйти.