"Терри Уилсон, Брайон Гайсин. Здесь, чтобы уйти " - читать интересную книгу автора

книгу, которая никогда нигде не была признана, да и, на самом деле, ничего
из себя не представляла, но она открыла мне, э-э, entrйe, не знаю, какое
слово тут сказать по-английски - "вход"? - в черную жизнь Америки, о которой
ни один белый ничего в те дни не знал и до сих пор знает очень мало... Но
из-за того что я написал одну из первых книг о расизме...
Т. Это "Править долгой и спокойной ночью"?..
Б. Да... я завёл потрясающие знакомства и подружился со всеми черными
писателями, в общем, вошел в черный мир, который тогда существовал. Я
действительно был одним из первых людей, который писал о подобных вещах с
полной симпатией... И... я продолжал видеться с Эйлин, которая всегда
довольно ревниво относилась к моей дружбе с Тушем - на чисто психологической
основе, естественно! Собственно, ее репутация основывалась не только на том,
что она была самой великой и успешной женщиной-медиумом в Англии в 1920-е
гг., но и на том, что она, совместно с Гарри Прайсом разъезжала повсюду и
отодвигала других медиумов, показывая свои трюки и все такое, поэтому она
была этаким штрейкбрехером... но ещё у неё была репутация единственной
женщины в Лондоне, способной одновременно сосать два члена, так что можешь
себе представить, какую...  она вела себя так, как будто была одной из
величайших красавиц всех времен, у нее были такие здоровенные сиськи,
которые она держала двумя руками, вот так [демонстрирует], и она подступала
к тебе, этак сбоку, поглаживая эти сиськи своими ласковыми ручками, и, э-э,
она всегда заходила - влетала - в комнату вот так... Туш прозвал ее Крабом,
так мы стали называть её за глаза... Происходило множество самых невероятных
вещей... например, у нее была такая аффектированная манера говорить, что Туш
обычно ее дразнил - он очень хорошо изображал людей, собственно, он был
одним из лучших пародистов, которых я знал... Но у нас были... - у меня был
с ней один очень, очень неприятный момент однажды, когда она позвонила мне,
а я был уверен, что это Туш ее копирует, поэтому [смеется] можешь себе
представить, прозвучали какие-то грубые вещи типа "Да отъебись ты!", то
есть, "Хватит придуриваться, правда, ну же, скажи, что ты... [смех] что ты
делаешь на самом деле" [смех]... [фальцетом] "ЧТО?" [смех] "Что с тобой
такое, Брайон?.." И я понял, что это действительно Эйлин... Ну и... самая её
эффектная выходка была, когда Морис Сандоз делал знаменитые стигматы: у нее
был небольшой показ в квартире, я написал об этом вещицу, которую должны
опубликовать во Франции этой осенью... может быть, кто знает?.. Я написал
короткую вещицу об этом, э-э [смех] самом удивительном вечере...

"Ах, вы, молодые люди, вы оба - Старые Души, но вам предстоит еще
долгий путь". Чтобы догнать ее, имелось в виду, и это была правда. Она на
такое была способна! Однажды вечером она пригласила нас к себе в свой
пентхаус на 23-м этаже над Белым турецким рестораном на Мэдисон-авеню
напротив Библиотеки Моргана, посмотреть, как Морис Сандоз показывает
стигматы, ни больше, ни меньше. Получилось так, что он не захотел делать это
для нас. Он пообещал Папе, что больше не будет показывать стигматы, хотя и
был протестантом и сюрреалистом до мозга костей. Но Эйлин подольстилась к
нему своими медоточивымы речами, и он сдался. Она была потрясающая. Туш
называл ее "Крабом", потому что она всегда входила, пританцовывая, и
стремительно приближалась к тебе сбоку, нацелив на тебя все свои
парапсихологические антенны, тыкая тебе в бок коварным локтем, лелея свои
огромные груди в руках. Она приближалась неумолимо. В зеленом ирландском