"Торнтон Уайлдер. Мост короля Людовика Святого [И]" - читать интересную книгу автора

надо уйти. Когда они поки-
дали ложу, весь зал поднялся и торжествующе взревел; Перикола же пустилась
в пляс, так как заметила в задних рядах директора и поняла, что жалованье
ей увеличили. Но маркиза по-прежнему ни о чем не догадывалась; мало того -
она была очень довольна, потому что во время спектакля сочинила несколько
метких фраз, - фраз, которые, может быть (кто знает?), вызовут улыбку на
лице дочери и заставят ее пробормотать: "Нет, в самом деле, моя мать
очаровательна".
Вскоре вице-королю было доложено, что над одной аристократкой открыто
глумились в театре. Он призвал Периколу во дворец и велел ей отправиться к
маркизе с извинениями. Идти следовало босиком, в черном платье. Камила
спорила и упиралась, но выторговать смогла только пару туфель.
Вице-король настаивал по трем причинам. Во-первых, певица осмелилась
вольничать с его придворными. Затеяв скрасить свою ссылку, дон Андрее
разработал церемониал до того сложный, что запомнить его могло только
общество, которому больше не о чем думать. Он пестовал свою маленъ-
кую аристократию с ее крохотными отличиями, и всякое оскорбление,
нанесенное маркизе, было оскорблением его Персоны. Во-вторых, зять доньи
Марии становился в Испании все влиятельнее и располагал возможностями
навредить ему - хуже того, сесть на его место. Графа Висенте д'Абуире
нельзя задевать - даже через его полоумную тещу.
И наконец, вице-король был рад унизить актрису. Он подозревал, что
она изменяет ему с матадором или, может быть, с актером; ослабленный
лестью двора и подагрой, он не мог установить окончательно - с кем; но в
любом случае певица явно начинала забывать, что он среди людей - один из
первых.
Маркиза, помимо того что она не расслышала разнузданных песенок, была
не готова к приходу актрисы и в других отношениях. Тут надо сказать, что
после отъезда дочери донья Мария набрела на некое утешение: она
пристрастилась пить. В Перу все пили чичу*, и, если в праздник вас
- ---------------------------------------
* Спиртной напиток, изготовляемый из маиса и ананасов.
подбирали в бесчувственном состоянии, это не считалось особенным позором.
Донья Мария стала замечать, что ее лихорадочные монологи всю ночь не дают
ей заснуть. Как-то раз перед сном она налила себе в тонкий граненый бокал
чичи. Забвение было так сладостно, что она стала употреблять напиток все в
больших количествах; пытаясь скрыть его действие от Пепиты, маркиза
намекала, что ей неможется и что жизненные силы ее угасают. В конце концов
она оставила всякое притворство. Суда, отвозившие ее письма в Испанию,
уходили не чаще раза в месяц. Неделю перед отправкой письма она соблюдала
строгий режим и вращалась в обществе в поисках материала. Накануне
отплытия она писала письмо, перед зарей запечатывала пакет и оставляла
Пепите для передачи на корабль. С восходом солнца она закрывалась у себя в
комнате и последующие недели проводила среди бутылок, не обремененная
сознанием. Наконец она выплывала из глубин блаженства и переходила к
стадии "подготовки", предшествовавшей написанию очередного письма.
Вот так и в ночь после скандала в театре она сочинила Письмо XXII и,
прихватив графин, легла в постель. Весь следующий день Пепита бродила по
комнате, с тревогой присматриваясь к неподвижному телу на кровати. На
исходе второго дня Пепита принесла с собой в комнату вышивание. Маркиза