"Оскар Уайльд. Портрет г-на У.Г." - читать интересную книгу автора

заслуживал. Часто он бывал своенравен и капризен, я же считал его
чудовищно неискренним. Последнее, полагаю, было в основном следствием его
безмерного желания нравиться. Бедный Сирил! Как-то я сказал ему, что он
находит удовольствие в успехах весьма невысокого сорта, но он лишь
расхохотался в ответ. Он был ужасающе испорчен. Думаю, впрочем, что все
обаятельные люди испорчены. В этом и кроется секрет их привлекательности.
Однако пора рассказать об игре Сирила. Тебе, конечно, известно, что
женщин в Любительское театральное общество не принимают. Во всяком случае,
так было в мое время. Не знаю, как обстоит дело сейчас. Ну и, разумеется,
женские роли всегда доставались Сирилу. Когда ставили "Как вам это
понравится", он играл Розалинду. В этой роли он был великолепен.
Собственно говоря, Сирил Грэхэм был единственной безупречной Розалиндой из
тех, что мне довелось видеть. Невозможно описать тебе всю прелесть, всю
утонченность, всю изысканность его игры. Она произвела невообразимую
сенсацию, и скверный маленький театрик, где тогда давала представления
труппа, каждый вечер был переполнен. Даже сейчас, читая пьесу, я не могу
не думать о Сириле. Она была точно специально для него написана. На
следующий год он окончил университет и уехал в Лондон готовиться к
поступлению на дипломатическую службу. Но душа у него не лежала к
занятиям. Целыми днями он читал сонеты Шекспира, а по вечерам отправлялся
в театр. Разумеется, больше всего на свете он хотел стать актером. Однако
я и лорд Кредитон сделали все, что в наших силах, чтобы ему помешать. Кто
знает, пойди Сирил на сцену, возможно, он был бы жив до сих пор. Давать
советы, знаешь ли, вообще глупо, разумные же советы - просто губительно.
Надеюсь, ты не совершишь подобной ошибки. А если все-таки совершишь, то
очень в этом раскаешься.
Впрочем, перейду к тому, что составляет суть этой истории. Однажды я
получил от Сирила письмо с просьбой в тот же вечер приехать к нему на
квартиру. Он занимал несколько прекрасных комнат на Пикадилли, выходивших
окнами на Грин-парк. Поскольку я и так бывал у него каждый день, меня,
признаться, удивило то, что он дал себе труд написать мне. Я, конечно,
приехал и застал моего друга в состоянии величайшего волнения. Он объявил,
что разгадал наконец тайну шекспировских сонетов, что все знатоки и
критики пошли по совершенно ложному пути и что он первый, опираясь лишь на
сведения, содержащиеся в самих сонетах, открыл, кто был в действительности
господин У.Г. Он был прямо-таки вне себя от восторга и долго не хотел
объяснять, в чем заключается его теория. В конце концов он принес целую
кипу заметок, взял с камина томик Шекспира, устроился в кресле и прочел
мне длинную лекцию по столь заинтересовавшему его предмету.
В самом начале он указал на то, что молодой человек, которому Шекспир
посвятил эти полные необычайной страсти стихи, должен быть кем-то, кто
сыграл поистине исключительную роль в развитии его драматического таланта,
и что подобного нельзя сказать ни о лорде Пемброке, ни о лорде
Саутгемптоне. Кто бы он ни был, он не мог принадлежать к знатному роду, о
чем достаточно ясно свидетельствует двадцать пятый сонет, где Шекспир,
сравнивая себя с "любимцами сиятельных вельмож", прямо говорил:

Пускай обласканный счастливою звездою
Гордится титулом и блеском славных дел,
А мне, лишенному даров таких судьбою,