"Оскар Уайльд. Преступление лорда Артура Сэвила (Размышление о чувстве долга)" - читать интересную книгу автора

молчания.
- Да, разумеется. Я пришлю вам чек завтра. Какой у вас клуб?
- Я не состою в клубе. Временно не состою. Мой адрес... но позвольте, я
дам вам свою карточку. - С этими словами мистер Поджерс извлек из кармана
карточку с золотым обрезом и, низко поклонившись, протянул ее лорду
Артуру:

М-Р СЕПТИМУС Р.ПОДЖЕРС
профессиональный хиромант
Уэст-Мун-стрит, 103а

- Я принимаю с десяти до четырех, - машинально добавил мистер Поджерс.
- Семьям предоставляю скидку.
- Быстрее! - вскричал лорд Артур. Он по-прежнему стоял с протянутой
рукой и был чрезвычайно бледен.
Мистер Поджерс опасливо оглянулся и задернул тяжелую портьеру.
- Мне нужно время, лорд Артур. Присядьте.
- Быстрее, сэр! - снова вскричал лорд Артур и рассерженно топнул ногой
по полированному паркету.
Мистер Поджерс улыбнулся, извлек из нагрудного кармана увеличительное
стекло и тщательно протер его носовым платком.
- Я готов, - сказал он.



2

Десять минут спустя лорд Артур Сэвил выбежал из дома с выражением ужаса
на бледном лице и молчаливой мукой в глазах, протиснулся сквозь укутанных
в шубы лакеев, столпившихся под полосатым навесом, и ринулся прочь, ничего
не видя и не слыша. Ночь была холодная, и дул пронизывающий ветер, от
которого газовые фонари на площади попеременно вспыхивали и тускнели, но у
лорда Артура горели руки и лоб его пылал. Он шел не останавливаясь,
нетвердой поступью пьяного, и полицейский на углу с любопытством проводил
его взглядом. Нищий, сунувшийся было за подаянием, перепугался при виде
такого отчаяния, какое даже ему не снилось. Один раз лорд Артур
остановился под фонарем и посмотрел на свои руки. Ему показалось, что уже
сейчас на них расплываются кровавые пятна, и с дрожащих губ слетел
негромкий стон.
Убийство! Вот что увидел хиромант. Убийство! Ужасное слово звенело во
мраке, и безутешный ветер шептал его на ухо. Это слово кралось по ночным
улицам и скалило зубы с крыш.
Он вышел к Гайд-парку: его безотчетно влекло к этим темным деревьям. Он
устало прислонился к ограде и прижал лоб к влажному металлу, вбирая
тревожную тишину парка. "Убийство! Убийство!" - повторял он, словно
надеясь притупить чудовищный смысл пророчества. От звука собственного
голоса он содрогался, но в то же время ему хотелось, чтобы громогласное
эхо, услышав его, пробудило весь огромный спящий город. Его охватило
безумное желание остановить первого же прохожего и все ему рассказать.
Он двинулся прочь, пересек Оксфорд-стрит и углубился в узкие улочки -