"Джеймс Уайт. Большая операция" - читать интересную книгу автора

периодических тестов, выбрав из него тех, у кого подошли сроки. Но
большинство из этих существ были очень полезны, рассказывая Конвею о своих
ошибках. Никто не утверждал, что Конвей нарушил конфиденциальность и
что-то нашептал О'Маре, но в то же время, если бы даме это соответствовало
истине, никто бы ничего вслух все равно не сказал. Конвей чувствовал себя
усталым, обескураженным и тупым, но в основном усталым. Однако время
приближалось к завтраку и смысла ложиться спать уже не было.


После обхода Конвей сходил на ранний ленч с Приликлой и Манноном, а
затем направился вместе с последним в кабинет О'Мары, в то время как эмпат
поспешил в операционную для худлариан, чтобы проследить за эмоциональным
излучением персонала во время подготовки к работе. Главный психолог
выглядел слегка усталым, что было необычно, и был достаточно сварлив, что,
как правило, служило хорошим признаком.
- Вы будете ассистировать старшему терапевту Маннону во время
операции, доктор?
- Нет, сэр, только наблюдать, - ответил Конвей. - Но внутри
операционной. Если начнется что-нибудь интересное, а я буду ассистировать,
худларианская мнемограмма может сбить меня с толку, я же хочу быть начеку
и...
- Начеку, он говорит! - воскликнул О'Мара уничижительным тоном. - Да,
вы выглядите так, будто спите прямо на ходу. - Он обратился к Маннону: -
Вы почувствуете облегчение, если узнаете, что я тоже начинаю подозревать
наличие кое-чего интересного. Но на этот раз я буду следить за ходом
операции из наблюдательного купола. А теперь, Маннон, если вы ляжете на
кушетку, я лично проведу мнемозапись худларианской пленки...
Маннон сел на край низкой кушетки. Его колени были почти на одном
уровне с подбородком, руки полускрещены на груди - вся его поза напоминала
человеческий эмбрион. Когда он заговорил, в голосе его звучали отчаяние и
мольба.
- Смотрите. Я работал с эмпатами и телепатами много раз. Эмпаты
воспринимают, но не передают эмоции, а телепаты могут общаться лишь только
с себе подобными - как-то раз они попытались вступить в телепатический
контакт со мной, но, кроме легкого почесывания мозгов, я ничего не ощутил.
Но в тот день в операционной я владел полным контролем над собственной
умственной деятельностью - в этом я абсолютно уверен! Однако все
продолжают пытаться доказать мне, что кто-то нематериальный и невидимый,
кого нельзя обнаружить, повлиял на мои оценки окружающего. Было бы гораздо
проще, если бы вы признали, что тот, кого вы ищете, еще и не существует,
но вы все чертовски...
- Извините, - перебил О'Мара, укладывая его на спину и прилаживая
тяжелый шлем. Он потратил несколько минут, закрепляя электроды, и включил
установку. Глаза Маннона затуманились, и в его мозг потекли мысли и
воспоминания одного из величайших физиологов Худлара.
Как раз перед тем, как полностью потерять сознание, он пробормотал:
- Беда моя в том, что независимо от того, что я говорю и делаю, вы
верите только хорошему...
Через два часа они стояли посреди операционной. Маннон был облачен в
тяжелый операционный скафандр, а Конвей одел более легкий, обеспеченный