"Джеймс Уайт. Звездный хирург" - читать интересную книгу авторауглом и с заданной скоростью. С помощью тралтана Конвей установил агрегат
над операционным столом, выбрал на теле пациента место, где, под шестидюймовым слоем мускулов и жира, находились несколько жизненно важных органов, и привел механизм в действие. Кол прикоснулся к шкуре ЭПЛХ и принялся углубляться в нее со скоростью около двух дюймов в час. - Да что вы, черт возьми, творите? - гаркнул майор. Вампира лечите, что ли? - Разумеется, нет, - ответил Конвей. - Я выбрал деревянный кол для того, чтобы пациент мог защищаться. Или, по-вашему, он устоял бы против стального стержня? - Он жестом подозвал тралтана и принялся наблюдать за погружением кола в тело ЭПЛХ. Приликла периодически сообщал об эмоциональном излучении, О'Мара расхаживал по палате, что-то бормоча себе под нос. Острие вонзилось примерно на четверть дюйма, когда проявились первые признаки утолщения и отвердевания кожи. Ороговение происходило в окружности диаметром около четырех дюймов, центром которой была ранка, нанесенная острием кола. В сканер Конвей увидел, что под кожей, на глубине где-то в полдюйма, образуется слой тканей, отдаленно напоминающий губку. Этот слой набух на глазах, сделался полупрозрачным, а через десять минут превратился в жесткую костяную пластинку. Кол начал гнуться. Похоже было, что он вот-вот сломается. - Мне кажется, защитные резервы ЭПЛХ все тут, - сказал Конвей, следя за тем, чтобы его голос прозвучал ровно, - и я предлагаю их удалить. Вдвоем с тралтаном они быстро вырезали костяную пластину и сразу же поместили ее в стерильный контейнер с крышкой. Конвей приготовил инъекцию максимальную дозу, - и ввел ее пациенту, а потом помог ФГЛИ обработать и зашить рану. На это ушло минут пятнадцать, по истечении которых ни у кого не осталось сомнений в том, что лекарство подействовало и пациенту лучше. Тралтан поздравил Конвея, О'Мара сыпал проклятиями и угрозами, требуя немедленного ответа на свои вопросы. Приликла сказал: - Доктор, вы ввели лекарство, но тревога больного не уменьшилась. Он на грани истерики. Конвей с усмешкой покачал головой. - Пациент под наркозом и ничего не чувствует. Однако я согласен, что в настоящий момент, - он кивнул на стерильный контейнер, - его личный врач не слишком доволен своей участью. А в контейнере творилось вот что: извлеченная кость начала размягчаться, из нее потекла лиловая жидкость, которая перемещалась по дну контейнера, словно наделенная сознанием - как, впрочем, оно и было на деле. По настоянию О'Мары Конвей отправился к нему в кабинет. Майор говорил комплименты, правда, в таких выражениях, что порой трудно было разобрать любезность это или оскорбление. Но таков уж был О'Мара; до Конвея постепенно доходило, что главный психолог вежлив только с теми, кто представляет для него профессиональный интерес. Вопросы О'Мары еще не иссякли. - Разумная, амебная форма жизни, упорядоченный набор субмикроскопических, вирусоподобных клеток, - ответил Конвей на один из них. - Лучшего доктора не найти. Он обитает внутри пациента и, обладая |
|
|