"Джеймс Уайт. Звездный хирург" - читать интересную книгу автора

было нечто такое, что заставляло предполагать, будто майор доволен тем,
как развиваются события. Не то чтобы Конвей считал О'Мару жестоким - ему
прекрасно было известно, что на его месте майор предпринял бы все
возможное, чтобы спасти пациента, и чувствовал бы себя теперь ничуть не
лучше. Но как главный психолог он не мог не волноваться при мысли о побеге
из палаты существа, наделенного, по-видимому, непознанным могуществом и,
судя по всему, умственно неуравновешенного. И потом, он, вероятно,
догадывался, что рядом с живым и здоровым ЭПЛХ будет выглядеть сущим
мальчишкой, который и в школу-то еще не ходил...
- Давайте подумаем вместе, - предложил О'Мара. - Вы не выявили у него
склонности к самоуничтожению?
- Нет, - бросил Конвей, - как раз наоборот. Он жаждет жить. Он
подвергался процедуре полного омоложения, то есть клетки его тела время от
времени целиком обновлялись. Поскольку процесс запоминания в памяти
является результатом действия мозговых клеток, то его память после каждого
омоложения оставалась практически чистой...
- Вот почему в судовом журнале столько технических данных, -
проговорил О'Мара. - Именно поэтому. Однако я, пожалуй, предпочту наш
способ, пускай мы живем меньше и восстанавливаем лишь поврежденные органы.
Зато мозг в неприкосновенности.
- Ну да, - перебил Конвей, попутно спрашивая себя, почему обычно
молчаливый О'Мара вдруг разговорился. Уж не пытается ли он упростить
проблему тем, что рассуждает о ней как непрофессионал и принуждает к тому
же Конвея? - Но, как вы знаете, одним из последствий омоложения организма
является возрастающий страх перед смертью. Он становится все сильнее,
несмотря на одиночество, скуку и, в общем-то, нетипичные условия
существования. Вот из-за чего ЭПЛХ путешествуют со своими личными врачами,
они опасаются заболеть или угодить в аварию, которая закончится гибелью.
Признаться, я сочувствую нашему больному: ведь врач, который должен был
заботиться о его здоровье, позволил ему захворать. Хотя это, конечно, не
оправдывает его...
- Так, - сухо подытожил майор, - вы на его стороне.
- Он сумеет защититься и без меня, - отрезал Конвей. - Я говорил, что
он боялся умереть и потому искал себе самого лучшего врача... О!
- Что? - немедленно спросил О'Мара.
Ему ответил Приликла:
- Доктора Конвея только что посетила мысль.
- Какая-такая мысль? Не вздумайте что-либо от меня утаивать! -
отеческие нотки в голосе О'Мары исчезли без следа и, судя по блеску глаз
майора, он был тому весьма рад. - Что стряслось?
Счастливый, возбужденный и в то же время неуверенный в себе, Конвей
подошел к интеркому, заказал по нему довольно-таки странный комплект
оборудования, проверил крепость ремней, удерживающих пациента на его ложе,
и наконец сказал:
- Я считаю, что пациент находится в здравом рассудке, а мы пошли не
по тому пути. Суть проблемы в том, что он съел.
- Я догадывался, что вы произнесете что-нибудь этакое, - отозвался
побледневший О'Мара.
Прибыло заказанное оборудование - длинный деревянный кол с
заостренным концом и механизм, который направлял кол вниз под определенным