"Дональд Уэстлейк. В колыбели с голодной крысой" - читать интересную книгу автора

настроенной прессы, но все еще не доказали своей правоты. Не существует
профсоюза, где изредка не приходится выметать мусор из избы.
- Я полагаю, - сказал он, - что вступление в АСИТПКР не в интересах наших
рабочих.
- Почему бы не дать им возможность самим решить? Ведь есть же метод,
называемый Демократией.
- Откровенно говоря, я предпочитал бы не рисковать. Я еще относительно
новая метла здесь. Я не ношу фамилию Макинтайр. Для некоторых фамилия Флейш
звучит вполне по-еврейски, хотя я и немец. Дело в том, что мне пока не удалось
завоевать такого безоговорочного доверия рабочих, каким пользовался Макинтайр.
Я вспомнил письмо Гамильтона, подписи рабочих и статистику Уолтера.
- Охотно верю, - сказал я.
Он жестом руки попросил выслушать его до конца.
- Одну минуточку. Пытаясь объяснить вам ситуацию, я отступил от своего
правила. Вы молоды, неопытны, вы были вовлечены в эту историю, не понимая, что
происходит. Я хочу, чтобы вы узнали и мою точку зрения - и Сондры тоже, - и я
хочу попытаться объяснить вам, что в конечном итоге, возможно, вы оказались не
на стороне ангелов.
Я снова постучал по папке:
- Даже если априори считать, что все здесь сказанное верно, - в чем я
сомневаюсь, - но даже если это так, то какова альтернатива? Что со своей
стороны можете предложить вы? Ваше дело - это подкупить местную полицию, чтобы
она выполняла ваши распоряжения...
- Постойте минутку!
- Вы приехали в мотель в своем "линкольне", который стоит сейчас у вашего
дома, и сказали полицейским, чтобы они пожестче обошлись с парнями из
профсоюза. Они сломали пишущую машинку, разорвали мой чемодан и испортили все,
что только смогли.
- Я искренне сожалею, слыша такое, - сказал он.
- Почему? Ведь это вы приказали! Меня бросили в тюрьму и там били. Вам бы
следовало посмотреть на Уолтера. Они поставили ему фингал под глазом, разбили
ему лицо и расплющили ногой руку. И это все тоже по вашему приказанию.
- Я совершенно определенно говорю - нет. Если ваш друг Уолтер пытался
оказать сопротивление...
- Покончим с этим. - Я встал. - Вам совершенно все равно, хорош или плох
наш профсоюз. Профсоюз хочет забрать у вас часть власти, и это ясно как день.
Он чуть заметно улыбнулся:
- Тогда зачем же я пытаюсь оправдаться перед вами?
- Потому что я Красная Шапочка. А вы цивилизованный Волк, поэтому вы мне
сочувствуете. Но ваше сочувствие дешево стоит, и за него нельзя купить мою
лояльность.
- Я не пытаюсь купить вашу лояльность, - сказал он. Гладкая поверхность
постепенно начала покрываться рябью. - Я пытаюсь разъяснить вам факты. Если вы
желаете упорствовать и не хотите понимать, то пожалуйста.
- Вас волнует, кто убил Чарлза Гамильтона? Он слегка тряхнул головой:
- Что?
- Я спросил: волнует ли вас то, что Чарлз Гамильтон убит? Интересует ли
вас, кто его убил?
- Это дело полиции - разобраться в том, кто его убил, - возмущенно сказал
он. - О чем, черт подери, вы толкуете?