"Дональд Уэстлейк. Восковое яблоко" - читать интересную книгу автора

удивлением увидел темно-голубой "фрейзер".
Далее последовала полоса обшитых досками белых домов, принадлежавших
белым владельцам, - я видел такие же из окна вагона - и затем мы подъехали
к старому и некогда богатому району: на очень больших земельных участках
стояли большие дома с башенками и остроконечными крышами, с высокими
узкими окнами, обращенными на все стороны света. Правда, теперь лишь
немногие из них принадлежали частным владельцам. В одном находилось
похоронное бюро, в другом - приемные семи врачей, в третьем - монастырь.
Дом 27 по Норт-Лорел был одним из этих мастодонтов - огромная, не
правильной формы пруда серых камней в три этажа с полным набором окон и
архитектурных каденций. Ограда из кованого железа отделяла растрескавшуюся
мостовую от аккуратной лужайки.
На доме не было вывески, указывающей на его нынешний статус, но
водитель, очевидно, знал это здание. Он удивленно хрюкнул и произнес:
- О, я и не подозревал, что вы имели в виду это место.
- Цена возросла?
- Возможно, - сказал он, снова разглядывая меня в зеркало. Я
расплатился, и он спросил:
- Вы что, собираетесь здесь работать?
- Почему вы так думаете?
- Чокнутый не стал бы торговаться.
- Они не чокнутые, - сказал я. Потом поправился:
- Мы не чокнутые.
- Может, вы и нет, - сказал водитель и отвернулся, заканчивая
разговор.
Я вышел из такси, и оно отъехало. В кованой ограде был проход. Я
пошел по битумной дорожке, которая выглядела как новенькая, и увидел, что
она огибает дом, проходит под навесом в стиле девятнадцатого века и идет
дальше. Мой взгляд упал на гараж из темного дерева, рассчитанный не на
одну машину и явно более поздней постройки, чем дом. Рядом с навесом двое
мускулистых молодых мужчин в теннисках и рабочей одежде защитного цвета
мыли зеленый фургон. Они взглянули на меня - и снова занялись работой.
Это, вероятно, были Роберт О'Хара и Уильям Мерривейл, хотя я не смог бы
сказать, кто из них кто. В их досье не было фотографий.
Вход в здание располагался под навесом. Я поднялся по трем ступенькам
к замысловатой деревянной двери, позвонил и с минуту постоял в ожидании
ответа. Потом один из мужчин крикнул из-за фургона:
- Входите. Канцелярия справа.
- Спасибо, - сказал я и, толкнув дверь, вошел.
Дом был наполнен эхом. Таким было мое первое впечатление, и оно не
исчезло и впоследствии. Здесь вас не оставляло ощущение, будто эхо
отдается вот за этим поворотом, спускается вот по этому ближайшему к вам
коридору или поднимается вот по этой стене к потолку. Какими бы тихими ни
были ваши шаги - приглушаемые ковром или намеренно осторожные, - эхо не
исчезало. Оно существовало само по себе и не зависело ни от каких причин.
Канцелярия находилась справа, как и сказал тот мужчина. Я вошел и
увидел девушку, делающую пометки шариковой ручкой в карточках размером три
на пять дюймов. Это была шатенка с длинными прямыми волосами, похожая на
исполнительницу народных песен. На ней было прямое белое платье и белые
сандалии. Ее имя я тоже знал, а кроме того, я знал подробности той