"Джин Уэстин. Разбойник и леди Анна " - читать интересную книгу автора

Анной Гаскойн! Она предпочла ему низкорослого шарлатана-доктора. Что ж,
пусть так и будет. Джону до смерти надоело хранить верность клятве, данной
ее отцу, клятве, которая была священна лишь для него одного.
Джон Гилберт взобрался на Сэра Пегаса и вдруг обнаружил, что все еще
держит в руке лакированную коробочку с мазью. Он хотел швырнуть ее в реку,
но передумал и положил в карман камзола.
Джон направился в обратный путь по Темза-стрит в поисках постоялого
двора. Он нуждался во сне, пище, сухой одежде, времени, чтобы дать остыть
своему гневу, и добром пряном эле, прежде чем отправиться в Уиттлвудский
лес. Джон знал, что Черный Бен снова возьмется за старое, и не мог себе
позволить надолго оставлять своих людей.
- Господь наш Иисус Христос принял крещение в реке, проповедник, но не
от женщины, - хмыкнула сумасшедшая, которую Джон уже встречал раньше.
Она хитро усмехалась, глядя на него из дверей своего дома, и трость ее
подрагивала от едва сдерживаемого веселья.
Однако Джону сейчас было не до шуток, и он прошел мимо старухи, даже не
взглянув на нее.
Но вскоре повернул гнедого обратно.
- Эй, добрая женщина! - окликнул он сумасшедшую, вручив ей лакированную
коробочку. - Не возражаешь, если на обратном пути я захочу сорвать
поцелуй-другой с твоих коралловых губ?
Поворачивая на Касл-стрит, он обернулся и увидел, как старуха
отплясывает джигу на ступеньках своего крыльца, а клюки ее не видно.


Глава 10


Епископ Илийский

Удушающе жаркое дыхание Лондона и его запахи защекотали ноздри Анны,
когда баржа проплывала мимо Хэмптон-Корта, где смрад стал невыносимым.
Доктор Уиндем встал на якорь ниже тауэрских ворот Предателей, за Лондонским
мостом.
- Прошу вас, леди Анна, - сказал доктор, - подождите до утра. Скоро
станет совсем темно, а вам опасно появляться на улицах Лондона ночью.
Анна не ответила. Она просто не слышала его. С. тех пор как они
покинули Виндзор, она оставалась неестественно спокойной, и в течение долгих
часов стояла у окна каюты, вперив невидящий взор в медленно проплывающий за
окном ландшафт, если исключить те мгновения, когда ей казалось, что она
различает темную фигуру Джона верхом, на Сэре Пегасе, мелькавшую среди
тополей в тусклом лунном свете.
Чем больше Анна размышляла, тем острее осознавала, что обошлась с
Джоном Гилбертом гадко и гордиться тут нечем.
На Анну нахлынули воспоминания. Она больше не видела в Джоне Гилберте
опасности. Напротив, он казался ей милым, даже очаровательным. Исполненным
теплоты и обаяния.
Ей вспоминалась та медлительная дерзость, в которой сейчас она
угадывала замаскированное дружелюбие и заботу об ее благополучии. Ей стало
стыдно, что она считала Джона Гилберта наглым. Теперь все это стало столь