"Джин Уэстин. Разбойник и леди Анна " - читать интересную книгу автораАнной Гаскойн! Она предпочла ему низкорослого шарлатана-доктора. Что ж,
пусть так и будет. Джону до смерти надоело хранить верность клятве, данной ее отцу, клятве, которая была священна лишь для него одного. Джон Гилберт взобрался на Сэра Пегаса и вдруг обнаружил, что все еще держит в руке лакированную коробочку с мазью. Он хотел швырнуть ее в реку, но передумал и положил в карман камзола. Джон направился в обратный путь по Темза-стрит в поисках постоялого двора. Он нуждался во сне, пище, сухой одежде, времени, чтобы дать остыть своему гневу, и добром пряном эле, прежде чем отправиться в Уиттлвудский лес. Джон знал, что Черный Бен снова возьмется за старое, и не мог себе позволить надолго оставлять своих людей. - Господь наш Иисус Христос принял крещение в реке, проповедник, но не от женщины, - хмыкнула сумасшедшая, которую Джон уже встречал раньше. Она хитро усмехалась, глядя на него из дверей своего дома, и трость ее подрагивала от едва сдерживаемого веселья. Однако Джону сейчас было не до шуток, и он прошел мимо старухи, даже не взглянув на нее. Но вскоре повернул гнедого обратно. - Эй, добрая женщина! - окликнул он сумасшедшую, вручив ей лакированную коробочку. - Не возражаешь, если на обратном пути я захочу сорвать поцелуй-другой с твоих коралловых губ? Поворачивая на Касл-стрит, он обернулся и увидел, как старуха отплясывает джигу на ступеньках своего крыльца, а клюки ее не видно. Епископ Илийский Удушающе жаркое дыхание Лондона и его запахи защекотали ноздри Анны, когда баржа проплывала мимо Хэмптон-Корта, где смрад стал невыносимым. Доктор Уиндем встал на якорь ниже тауэрских ворот Предателей, за Лондонским мостом. - Прошу вас, леди Анна, - сказал доктор, - подождите до утра. Скоро станет совсем темно, а вам опасно появляться на улицах Лондона ночью. Анна не ответила. Она просто не слышала его. С. тех пор как они покинули Виндзор, она оставалась неестественно спокойной, и в течение долгих часов стояла у окна каюты, вперив невидящий взор в медленно проплывающий за окном ландшафт, если исключить те мгновения, когда ей казалось, что она различает темную фигуру Джона верхом, на Сэре Пегасе, мелькавшую среди тополей в тусклом лунном свете. Чем больше Анна размышляла, тем острее осознавала, что обошлась с Джоном Гилбертом гадко и гордиться тут нечем. На Анну нахлынули воспоминания. Она больше не видела в Джоне Гилберте опасности. Напротив, он казался ей милым, даже очаровательным. Исполненным теплоты и обаяния. Ей вспоминалась та медлительная дерзость, в которой сейчас она угадывала замаскированное дружелюбие и заботу об ее благополучии. Ей стало стыдно, что она считала Джона Гилберта наглым. Теперь все это стало столь |
|
|