"Ирвин Уэлш. Преступление (Crime)" - читать интересную книгу автора

журнальном столике готовит новые кокаиновые дорожки. Чем больше, тем лучше -
вот первый закон общества потребления. А второй - вынь да положь. Видимо,
настоящее веселье еще впереди. Стэрри перехватывает его несытый взгляд.
- Давай же, горец, - кокетничает она.
Ленноксу на ум приходит вестхайлендский терьер Храброе Сердце. Что ж,
для затравки прочистим забитую ноздрю. Леннокс тянется к импровизированной
соломинке, и тут на пороге возникает девочка в ночной рубашке.
Девочка, в отличие от матери, смуглая; тем удивительнее впечатление
потусторонности, совершенно такое же, как от Робин. Продолговатое лицо
обрамлено каштановыми волосами длиною до плеч. Нарочитым, театральным жестом
девочка трет заспанные глаза. Пристыженный Леннокс бросает скрученную
банкноту и подскакивает.
- Привет. Меня зовут Рэй, - произносит он, заслоняя собой журнальный
столик.
- Тианна Мэри Хинтон... юная леди... немедленно в постель. Время
недетское. - В голосе Робин паника, наверно, с такими интонациями в узком
кругу говорят рекламные риелторши из Саут-Бич, ну, когда узнают о падении
цен на рынке недвижимости. Робин смотрит не на дочь, а на Леннокса, овечья
покорность сменяется тупым упрямством, и наоборот. Наконец и девочка
удостаивает его взглядом. Взгляд холодный.
Скорее оценивающий, нежели осуждающий. Без сомнения, она таких, как
Леннокс, уже видела. И добра от них не ждет. Да ведь она же была дома одна,
пока он, Робин и Стэрри таскались по барам Майами-Бич. "Это неправильно.
Детей нельзя оставлять без присмотра. Бритни Хэмил нельзя было пускать в
школу одну". Леннокс чувствует приступ гнева, старается запить его пивом,
как таблетку. Он все еще стоит между девочкой и журнальным столиком. Едва
Тианна отвлекается на суетливые манипуляции матери, Леннокс прикрывает
кокаиновые дорожки "Идеальной невестой". В очередной раз замечает во взгляде
Стэрри адресованное Робин презрение.
- Я не могла заснуть, - тянет девочка. - Услышала, как вы вошли. - Она
толкает мать локтем, требуя объяснений.
- Солнышко, это Рэй. Мой друг из Шотландии.
- Где мужчины ходят в юбках, - сладкакривится Стэрри. - Верно, Рэй?
- Верно. - Леннокс отвечает машинально, его внимание приковано к
девочке. Руки и ноги у нее непропорционально длинные. Волосы жидкие. Она
худенькая, угловатая, типичный гадкий утенок. Но глаза... Он перехватывает
промельк противоестественной, недетской осведомленности. Целую секунду у
Леннокса сосет под ложечкой от ощущения, что эти глаза молят о помощи,
мольба адресована всем - и никому. Потом ощущение проходит, десятилетняя
Тианна снова просто хронически невысыпающееся, обделенное заботой дитя.
- Доченька, иди спать, моя хорошая, - уговаривает Робин.
Позевывая, девочка пятится из гостиной, не то прикрывает рот рукой, не
то вяло машет на прощание. Едва дверь за ней захлопывается, Стэрри меняет
диск и прибавляет громкость. Звучат кубинские ритмы. С этим жанром Леннокс
знаком исключительно по фильму "Клуб "Буэна Виста"" - они смотрели фильм с
Труди, Ленноксова политкорректная невеста потом еще диск ему купила.
Ленноксу нравились мелодии, несмотря на то что Олли Нотмен, энергичный
молодой полицейский с замашками ловеласа, пронюхал про диск и обозвал
Леннокса либералом, читающим "Гардиан". В тот вечер ребята из отдела зашли к
Ленноксу промочить горло. Среди них был мрачный Даги Гиллман, взявший на