"Герберт Уэллс. Морская дама. Узор лунного света" - читать интересную книгу автора

забывать, что все это она рассказала ему лишь однажды, и притом
посмеиваясь.
Временами, говорит он, она могла выглядеть столь же реальной, как и
мы с вами, а временами ее окутывала глубокая тайна Иногда ему казалось,
что ее можно ранить или убить, как всякого человека - перочинным ножом,
например, - а иногда представлялось, что, даже если исчезнет вся
материальная вселенная, она будет улыбаться по-прежнему. Но о таинственной
стороне этой дамы нам еще предстоит поговорить позже. Существуют такие
безбрежные моря, которые еще не рассекал ни один киль, и такие бездонные
глубины, которые никогда не измерит брошенный человеком лот. В конечном
счете я должен признать, что ничего не знаю, ничего не могу утверждать с
уверенностью. Я могу лишь сослаться на Мелвила и на тот жалкий набор
фактов, которым располагаю.
Первое время все, кто имел дело с Морской Дамой, видели в ней на
удивление мало необычного. Она была ощутимо вещественной, материальной -
просто дамой, вышедшей из моря. В нашем современном мире самые
поразительные веши в высшей степени банальны, мы воспитаны так, что всегда
сохраняем невозмутимость и ничему не удивляемся, и почему мы должны видеть
что-то необыкновенное в материализовавшейся русалке, когда Дьюары
превращают в твердые тела всевозможные неощутимые субстанции, а вокруг нас
все пронизывают лучи Маркони? Бантингам она представлялась столь же
прозаичной, ее побуждения - столь же недвусмысленными и благоразумными, а
чувства - столь же прочными и основательными, как и все остальное в мире,
где живут Бантинги. Такой она была для них с самого начала, такой остается
в их памяти и по сей день.

III

О том, что говорила Морская Дама миссис Бантинг в то памятное утро,
когда лежала, совсем мокрая и все еще довольно-таки непонятная, на кушетке
в будуаре миссис Бантинг, я тоже могу рассказать более или менее подробно,
потому что миссис Бантинг несколько раз пересказывала этот разговор,
разыгрывая в лицах особенно драматичные его эпизоды, моему троюродному
брату Мелвилу во время долгих задушевных бесед, которые в те счастливые
дни оба они - и особенно миссис Бантинг - так любили вести. Судя по всему,
Морская Дама с самых первых слов поставила перед собой цель завоевать
великодушное и заботливое сердце миссис Бантинг. Она села на кушетке,
скромно прикрыла ее чехлом свой физический недостаток и, иногда опуская
глаза, а иногда открыто и доверчиво глядя в лицо миссис Бантинг,
заговорила негромко, отчетливо и безукоризненно правильно, так что сразу
было видно, что она не какая-нибудь простая русалка, а благовоспитанная
Морская Дама. По словам миссис Бантинг, она "открылась ей" и отдалась в ее
руки "искренне и от всей души".
"Миссис Бантинг, - рассказывала миссис Бантинг моему троюродному
брату Мелвилу, изображая Морскую Даму, - прошу вас, позвольте мне принести
извинения за свое непрошеное посещение, потому что я прекрасно понимаю,
что никак иначе это назвать нельзя. Но дело в том, что я была, можно
сказать, вынуждена так поступить, и, если только вы, миссис Бантинг,
выслушаете мой рассказ, я думаю, вы согласитесь, что у меня есть если не
полное - ибо я понимаю, насколько строги ваши взгляды, - то хотя бы