"Герберт Уэллс. Колеса фортуны" - читать интересную книгу авторазажав переднее колесо между колен.
- Я бы вас попросил, - начал он, но голос его оборвался, - я бы вас попросил перестать на меня глазеть. И с видом человека, заявившего ультиматум, принялся засовывать в сумку отвертку. Сторож не шелохнулся. Возможно, он лишь приподнял брови и, уж конечно, еще пристальней уставился на Хупдрайвера. - Необщительный вы человек, - медленно произнес он, меж тем как мистер Хупдрайвер уже схватился за ручки и только ждал, когда проедет телега, чтобы вскочить в седло. Возмущение сторожа нарастало медленно, но верно. - Что же вы не ездите по собственной дороге, "коли вам никто и слова сказать не смей? - заметил сторож, все больше и больше проникаясь сознанием обиды. - Ишь ты, недотрога какой, не дыхни на него! Онемел ты, что ли? Или считаешь зазорным со мной разговаривать? Мистер Хупдрайвер смотрел вперед, в Необозримое Будущее. Он словно застыл. Ругать его было все равно, что осыпать бранью каменных львов на Трафальгар-сквер. Но сторож не отступался, считая задетой свою честь. - Такому барину и сказать ничего не смей, - заметил сторож, когда телега поравнялась с ним. - Это ж его светлость герцог - вот кто! Он иначе как с графьями и не разговаривает. И направляется он в Виндзорский дворец, не куда-нибудь, потому он так и оттопырил свой зад. Гордец! У него этой гордости столько, что пришлось часть в сумку переложить, не то бы он лопнул. Да он... Но мистер Хупдрайвер дальше уже не слышал. Он покатил велосипед по его опять прошла мимо педали, и он злобно выругался, к великому удовольствию сторожа. - Ату его! Ату! - крикнул вслед сторож. Тут Хупдрайвер вскочил в седло, машина сделала головокружительную восьмерку, и в следующую минуту сторож остался далеко позади. Мистеру Хупдрайверу очень хотелось бы обернуться и посмотреть на своего врага, но в таких случаях колесо у него обычно заворачивалось, и он падал. Ему оставалось лишь представить себе, как возмущенный сторож во всех подробностях рассказывает возчику о происшедшем. И он постарался придать своей удаляющейся фигуре возможно более презрительный вид. Он продолжал свой извилистый путь вниз, к новому пруду, а затем вверх, на вершину холма, противоположный склон которого ведет в Кингстонскую долину, и - так уж устроена психика велосипедиста - ехал он теперь прямее и легче, ибо чувства, вызванные к жизни встречей с полевым сторожем, отвлекали его от ожидания неминуемого падения, подрывавшего раньше твердость его духа. Езда на велосипеде во многом схожа с ухаживанием за женщиной: главную роль тут играет уверенность в себе. Стоит поверить в успех - и все в порядке; только начни сомневаться - и все потеряно. Очевидно, вы думаете, что теперь Хупдрайвером владела либо жажда мести, либо чувство раскаяния - мести за издевательства сторожа и раскаяния в собственной неразумной вспыльчивости. На самом же деле он не испытывал ни того, ни другого. Наоборот, он торжествовал. И начинавшийся спуск вновь заиграл перед ним всеми своими красками. На вершине холма он поставил ноги на специальные упоры и довольно прямо, слегка тормозя, съехал по пологому |
|
|