"Тереза Вейр. Лики зла" - читать интересную книгу автора

нем, и смогла удержаться от того, чтобы не запустить ему в лицо комком
грязи. Как говорится, око за око, зуб за зуб, грязь за грязь.
Когда Ларк добралась до пастбища, где паслись все те же коровы, которых
она уже видела, когда шла сюда, она оглянулась через плечо. Трактора уже не
было видно - он скрылся за бугром, до нее доносился только шум мотора. Над
кромкой холма поднималось облачко выхлопного дыма.
"В любом случае, - раздраженно подумала Ларк, стараясь убедить себя в
том, что ее упрямство никак не связано с той грубостью, на которую она здесь
неожиданно для себя натолкнулась, - никто не снимал с меня моих
обязанностей. Раз я потратила время на то, чтобы добраться до этой проклятой
фермы, то я все равно буду делать свою работу".
Прежде чем она смогла попасть на пастбище, ей довольно долго пришлось
искать проход в изгороди из нескольких рядов колючей проволоки,
прикрепленных к столбам. Калитка представляла собой грубо сколоченную
деревянную раму, густо опутанную колючей проволокой, непонятно как
закрепленную. К своему глубокому неудовольствию, Ларк, как ни старалась, так
и не смогла ее открыть. "Черт бы его побрал, этого человека на тракторе, -
подумала она, - разве нельзя было сделать нормальной калитки - на петлях и
со щеколдой!" Теперь у нее было три пути - прыгать через забор, лезть под
ним или попытаться пробраться сквозь него, раздвинув проволоку руками. Ларк
выбрала третий путь. Пролезая между рядов колючки, она про себя заметила,
что слово "фермер" отныне перестало для нее ассоциироваться с кудрявыми
барашками на изумрудно-зеленых лужайках. Теперь оно словно отдавало желчью,
отравой и болью в животе.
Конечно, она была далека от того, чтобы ждать, что настоящие фермеры
будут выглядеть так, как их изображают в пасторальных телешоу, и что
повсюду, куда она ни заедет, они будут встречать ее простодушной белозубой
улыбкой, крепким пожатием мозолистой руки и традиционным вежливым
"хау-ду-ю-ду, мэм". Но этот Сенатра! Он даже на фермера не похож, вообще ни
на какого, даже на самого плохого - а скорее на бродягу. Этакое злобное
перекати-поле. Отвратительный монстр. Может быть, даже вампир. А что, здесь
можно и не такое встретить. Одно слово - глушь.
"Вот тебе и сельские забавы, - с горьким сарказмом подумала она. - Вот
тебе и патриархальные одежды, жилистые руки, сжимающие вилы и грабли,
строгая, словно палка, жена, чьи волосы расчесаны на прямой пробор! Есть ли
у такого жена? Если да, то ей жаль бедную женщину".
Проволочные колючки зацепились за свитер на спине, за подол юбки и не
отпускали. Бормоча сквозь зубы проклятия, Ларк наклонилась ниже и, освободив
спину, протиснулась внутрь, разрывая подол юбки. Нет, ну надо же, в
двадцатом веке, в Америке и - словно заключенный, бежавший из нацистского
концлагеря. Кошмар!
Волоча разорванный подол по земле и набрав полные туфли грязи, Ларк
направилась к стаду, которое мирно паслось рядом с прудом. Коровы все как
одна повернули головы в ее сторону и некоторое время рассматривали ее своими
большими, несколько навыкате глазами с длинными ресницами. Наконец, почуяв,
что она не собирается причинить им вреда, снова принялись жевать траву. А
телята - телята были просто очаровательны! Они прыгали и скакали вокруг так,
словно у них в ногах были пружинки, словно они были переполнены радостью и
жизнелюбием настолько, что не могли себя сдержать.
Очарованная этим зрелищем, Ларк забыла, зачем пришла сюда, забыла даже