"Маргарет Уэйс, Трейси Хикмэн. Огненное море (Врата смерти #3)" - читать интересную книгу автора

были последние отданные королем распоряжения.
Это отнимает у них немало времени и сил, но в конце концов им все же
удается закрыть тяжелые створки ворот - створки, покрытые рунами, смысл
которых давно утерян. И более никто не сможет прочесть их - солдаты уходят
прочь, унося факелы.
Город погружается во мрак.


Глава 4

КЭЙРН ТЕЛЕСТ, АБАРРАХ

Я по-прежнему веду записи, хотя сейчас это почти невозможно. Я
объясняю это для тех, кто, быть может, когда-нибудь будет читать этот том:
должно быть, их удивит изменившийся стиль изложения и почерк. Нет, я не
постарел внезапно и не утратил силы, и я вовсе не ослабел от болезни.
Буквы пляшут на листе, поскольку мне приходится писать при свете
единственного тусклого факела; столом мне служит плоский кусок камня,
принесенный одним из солдат. Только моя магия не дает замерзнуть чернилам
из сока кровяники - по крайней мере, настолько, насколько нужно для того,
чтобы нацарапать на бумаге эти слова.
Кроме того, я смертельно устал. Ноги у меня стерты и сбиты в кровь,
каждый мускул пульсирует болью. Но я заключил договор с самим собой и с
Эдмундом; я буду вести летопись нашего странствия. Сейчас я намереваюсь
рассказать о событиях, произошедших за этот цикл, пока...
Я едва не написал - "пока я не забыл их". Увы, я не думаю, что
когда-либо мне это удастся. Первый цикл пути не был для нас тяжелым - по
крайней мере физически. Дорога шла по тем местам, где когда-то росли хлеб
и овощи, где цвели сады, где на лугах пасся скот: здесь было легко идти.
Но чувства, которые вызывало у людей царившее здесь запустение, изматывали
и опустошали душу.
Когда-то - не так много лет назад - теплый мягкий свет колоссов
заливал эту землю золотистым сиянием. Теперь же в красноватом свете
факелов, пылавших в руках солдат, мы видели вокруг лишь запустение -
опустошенную мертвую землю. Там и сям торчали бурые стебли последнего
урожая травы-кэйрн - жесткие, постукивавшие друг о друга, как иссохшие
кости, и холодный, пронизывающий ветер заунывно пел и завывал в трещинах
камня.
Почти радостное настроение, похожее на ожидание новых приключений,
которое вело наш народ в путь, та надежда, которая освещала нам дорогу и
одухотворяла их, - все это развеял холодный ветер над безжизненными
равнинами. В молчании мы брели по промерзшей земле, оскальзываясь и
спотыкаясь на наледях. Остановились мы только однажды - чтобы поесть, и
сразу после этого двинулись в путь. Детям даже вздремнуть не удалось, и
они хныкали и жаловались, пока не засыпали на руках у отцов, - а взрослые
продолжали путь.
Никто не произнес ни слова жалобы, но Эдмунд слышал плач детей, видел
усталость людей и понимал, что усталость эта не телесная, что она рождена
печалью и горечью. Я видел, что его сердце болит за свой народ. Но мы
должны были идти вперед. Наших скудных запасов пищи едва хватит на то