"Маргарет Уэйс и Трейси Хикмэн. Час близнецов (Трилогия легенд-1)" - читать интересную книгу автора

За два прошедших года они больше ни разу не открывались. Он не выходил
наружу, а те, кого принимала Башня, не видели его внутри. И ты ожидаешь, что он
придет? Сюда?
- Властелин настоящего и будущего... - Крисания пожала плечами. - Он
придет, как и было предсказано.
На этот раз Астинус посмотрел на нее с некоторым уважением:
- Ты знаешь его историю?
- Конечно, - спокойно ответила жрица, тоже удостоив хрониста быстрым
взглядом. Затем она снова повернулась к Башне, которая уже наполовину укрылась
тенью наступающей ночи. - Хороший полководец, прежде чем ввязаться в битву,
всегда изучает противника. Я знаю Рейстлина Маджере очень хорошо, настолько
хорошо, что не сомневаюсь: сегодня он придет.
Крисания по-прежнему смотрела на страшную Башню. Ее подбородок слегка
приподнялся, а бледные губы вытянулись в угрюмую прямую линию. Руки она держала
за спиной.
Лицо Астинуса тоже переменилось, приняв выражение несколько озабоченное, в
глазах появилась какая-то несвойственная ему печаль, но голос, как обычно,
оставался бесстрастным:
- Ты кажешься мне чересчур уверенной в себе, праведная дочь Паладайна.
Откуда тебе это известно?
- Паладайн говорил со мной, - ответила Крисания, не отводя взгляда от
Башни. - Это было во сне. Передо мной появился Платиновый Дракон и сказал, что
зло, изгнанное из мира, вернулось обратно в обличий этого страшного человека,
мага в черной мантии, Рейстлина Маджере. Страшная участь угрожает всем нам, и
мне было поручено не допустить этого.
Пока Крисания говорила, ее мраморно-белое лицо с заострившимися чертами
понемногу разгладилось, а в серых глазах вспыхнули светлые искры.
- Это будет испытанием моей веры, о котором я молилась! - воскликнула она,
искоса взглянув на Астинуса. - Видишь ли, с самого детства я была готова
совершить нечто значительное, небывалое, я чувствовала, что должна буду
сослужить своему миру и его народам великую службу, и хотела этого. Теперь я
обрела такую возможность.
Во время ее речи лицо Астинуса все более мрачнело, пока не приобрело
выражения крайней суровости.
- Это сказал тебе Паладайн? - неожиданно требовательно спросил он.
Крисания почувствовала сомнение своего собеседника и, расценив его как
недоверие, гневно сжала губы. Между бровями ее появилась едва заметная складка,
а голос зазвучал еще сдержаннее и суше, чем в начале разговора:
- Я сожалею, что заговорила об этом, Астинус. Прошу простить меня. То, что
произошло между мной и моим богом, не подлежит обсуждению. Я упомянула об этом
лишь для того, чтобы убедить тебя: этот злой человек придет. Не может не
прийти. Паладайн направит его сюда.
Брови Астинуса взлетели так высоко, что почти исчезли под спадавшими на
лоб седеющими волосами.
- Этот "злой человек", как ты выразилась, Посвященная, служит богине столь
могущественной, как и сам Паладайн, - Такхизис, Владычице Тьмы! Впрочем, я не
должен был говорить "служит"... - Астинус криво улыбнулся. - Сказать о нем так,
пожалуй, нельзя...
Морщинка на лбу Крисании разгладилась, а на губах снова ожила слабая
улыбка.