"Александр Васильев. В начале дня " - читать интересную книгу автора

пыталась рассмотреть, что творится на берегу. Лера сбегала к себе, принесла
театральный бинокль. "На набережной спокойно, никого нет. Будка, как стояла,
так и стоит". Берег Сана был пустынным, даже часовые у моста и те куда-то
скрылись. А выстрелы продолжались. Было непонятно, кто стреляет и откуда...
Пришла еще одна соседка, с первого этажа - жена ветеринарного
фельдшера, растрепанная, в халате, в шлепанцах на босу ногу. "Мой только что
прибегал, - сообщила она, - сказал, что Москва Берлину по телефону уже
предъявила ноту. Гитлер извинился, обещал наказать виновных. Сейчас все
кончится".
Женщины успокоились, пошли на кухню готовить мужьям завтрак. Теперь их
почему-то не волновали ни рокот пролетавших в небе самолетов, ни шальной вой
пожарных машин. Лера сказала, что год назад здесь было похлеще, когда
взорвался артиллерийский склад, снаряды рвались чуть ли не целый день.
Они уже шутили, смеялись. Но на сердце у Тамары было неспокойно.
"Скорее бы вернулся Петр!" - думала она.
Он прибежал возбужденный, взъерошенный, но веселый. На носу у него
блестели капли пота.
- Я на минутку, - предупредил он. Посмотрел на яичницу с ветчиной, с
досадой прищелкнул языком. - Подлецы, поесть не дадут!
Достал из ящика стола гранаты, сунул в карман. Попросил помочь ему
снять со шкафа диски для автомата. Она сняла, уложила в коробку, вышла с ним
на лестничную площадку.
- Вот, я понимаю, жена пограничника! - сказал он и уткнулся ей в плечо.
Постоял так молча, держа в одной руке диски, другой ощупью, как во сне,
гладил ее по волосам.
- Петр Семенович! - закричали снизу. - Скорее!
Он спустился на вторую площадку, посмотрел вверх и, сняв фуражку,
помахал. У нее защемило сердце.
- Я буду ждать! - крикнула она.
- Жди! - донеслось до нее снизу.
Тамара побежала на балкон, чтобы еще раз посмотреть на него, но за
углом соседнего дома раздался новый взрыв. В воздух полетела черепица -
снарядом разворотило крышу, улицу заволокло облако красной пыли. Внизу
послышались стоны и плач. Тонким голосом кто-то истошно кричал:
- Мамочка, вставай, фашисты идут!
Облако растаяло, и она увидела их.
Гитлеровцы шли по середине моста, плотной серо-зеленой массой. В
бинокль можно было различить, что они шли с интервалами, пригнувшись и
втянув головы в плечи. Тускло поблескивало железо - каски, автоматы, бляхи
на поясах. Все вокруг будто замерло, затаило дыхание, наблюдая за этой
массой, которая выдавливалась с того берега, как паста из тюбика, и,
медленно заполняя горловину моста, приближалась к белой черте.
Грянул винтовочный залп. Немцы остановились, потом с криками ринулись
вперед. Теперь Тамара увидела и наших. Небольшая группа бойцов в зеленых
фуражках, сверкая на солнце штыками, двинулась навстречу немцам. Они
сошлись, завязалась схватка.
Победно горланя, немцы продвигались вперед. В их серой массе
постепенно, одна за другой, тонули фуражки пограничников. Падали и немцы. Но
задние давили на передних, и те бежали по телам упавших, не щадя ни чужих,
ни своих.