"Александр Васильев. Медыкская баллада " - читать интересную книгу автора

вечерам собиралась местная молодежь, но мы с Вацеком обычно туда не ходили,
а гуляли по улицам или сидели дома, потому что Вацек был по характеру хлопец
тихий, домашний, танцевать не любил и вообще сторонился всяких шумных
компаний. Моя же подружка всегда меня корила за то, что я, по ее словам,
живу, как монашка, и нет-нет вытаскивала меня "в свет" - на пикник, на
вечеринку, разумеется, когда не было Вацека. Вот и тогда, кажется это была
суббота, Вацек еще не успел приехать, и мы пошли в клуб. Там мне
понравилось; сначала артисты давали концерт, пели модные песенки, показывали
фокусы, потом заиграл оркестр и начались танцы. Мою подружку здесь многие
знали, и она танцевала без устали - то с одним кавалером, то с другим. Я же
стояла скромно у стены и смотрела на танцующих.
И вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Обернулась и
увидела высокого, красивого советского офицера, который стоял в группе своих
товарищей - военных и смотрел в мою сторону. Я почему-то страшно смутилась и
спряталась за колонну. Но заиграли вальс, и офицер нашел меня за колонной и
пригласил на танец.
Мы выбрались из толпы в круг. Офицер что-то мне говорил, но я тогда
плохо понимала по-русски, к тому же его слова заглушала музыка. И вообще,
все было как сон. Танцевал мой партнер необыкновенно легко и сам был ладный:
высокого роста, широкоплечий, смуглый, как цыган, с черной, густой чуприной,
с огневыми черными глазами. Когда танец закончился, офицер отвел меня на
место, к колонне, и спросил, одна ли я здесь. Я сказала, что с подругой, и
та, как бы в подтверждение моих слов, тут же подбежала и стала кокетничать с
офицером, но тот, когда снова заиграла музыка, опять пригласил меня... Так
мы с ним протанцевали весь вечер - никогда в жизни я, наверное, столько не
танцевала, а когда танцы закончились, офицер попросил разрешения проводить
меня до дома. И здесь я не посмела, или не захотела, ему отказать - такие у
него были глаза, что их взгляд, казалось, проникал в самую душу. Когда мы
шли с ним по темным улицам, он крепко сжимал мою руку и говорил: "Магдалена,
милая, мы обязательно должны еще где-то встретиться". Он пригласил меня
погулять в парке на Замковой горе. "Через два дня вечером я буду ждать вас у
старой башни", - сказал он на прощанье. Я не обещала. Но и не отказала.
Офицер мне понравился - так понравился, что даже стыдно было признаться
самой себе. Что я о нем знала? Только то, что его зовут Николаем... Но его
черные глаза и смуглое лицо, смелый и ясный взгляд виделись мне в моих
мечтах - и в ту ночь, которую я провела почти без сна, и на следующий
день... Пришел Вацек, привез мне из Львова какой-то подарок, но я даже не
поблагодарила его. "Что с тобой? - тревожно спросил он. - Ты заболела?" Мне
стыдно было обманывать моего друга. Да и врать я никогда не умела - ни
тогда, ни теперь... Я попросила, чтобы он сейчас ни о чем меня не
расспрашивал. "Когда-нибудь ты все узнаешь", - сказала я ему. Мне
показалось, что он понял: у него стало такое грустное-грустное лицо... Я
чуть не заплакала от жалости к бедному Вацеку: как мне хотелось в ту минуту
любить его. Но у меня перед глазами неотступно стоял русский офицер. И когда
Вацек наконец ушел, я почувствовала облегчение. И еще почувствовала, что не
смогу не пойти на свидание к Николаю. Ничего подобного со мной никогда не
случалось - по-видимому пришла моя пора и появился тот человек, которого мне
было суждено полюбить...
Я едва дождалась дня свидания. Помню, бежала на Замковую гору, не
замечая никого и ничего вокруг. Он уже ждал меня, ходил у подножия башни,