"Вашингтон Ирвинг. Таинственные новеллы" - читать интересную книгу автора

Крейну. Приняв во внимание все обстоятельства, человек посильнее его,
наверное, отказался бы от соперничества, человек помудрее - пришел бы в
отчаяние. Но его характер представлял собою счастливое сочетание мягкости и
упорства. И по своей внешности и по своему духу Икабод Крейн напоминал
камышовую трость - он был гибок, но крепок; хотя он порою сгибался, однако
сломить его никто бы не мог; он склонялся под малейшим нажимом, но все же
через какое-нибудь мгновение - крак! - и он опять выпрямлялся и так же высоко,
как раньше, поднимал голову.
Вступить в открытое единоборство с подобным противником было бы
сумасшествием, ибо Бром не принадлежал к числу людей, допускающих препятствия
в своих любовных делах; он был, пожалуй, более пламенный и более страстный
поклонник, чем сам Ахиллес. Икабод поэтому начал медленное, постепенное, на
первый взгляд неприметное, наступление. Прикрываясь своим знанием учителя
пения, он стал частенько захаживать на ферму ван Тасселей; этот предлог
потребовался не потому, что он опасался докучливой опеки родителей, которая
так часто бывает камнем преткновения на любовной тропе. Балт ван Тассель был
снисходителен; он любил свою дочь, любил ее даже больше, чем трубку, и, как
подобает рассудительному человеку и превосходнейшему отцу, предоставил ей
свободно распоряжаться собой. Его достойная женушка была по горло занята
домашним хозяйством и птичьим двором, ибо она рассудила, и, надо признать,
весьма мудро, что утки и гуси - сумасшедший народ, нуждающийся в присмотре,
тогда как девушки сами в состоянии позаботиться о себе. Вот почему эта вечно
хлопочущая хозяйка или носилась по всему дому, или усердно трудилась за
прялкой на одном конце веранды, в то время как на другом добряк Балт ван
Тассель дымил своей вечернею трубкой, пристально наблюдая за движениями
маленького деревянного воина, вооруженного парой шпажонок - по одной в каждой
руке - и храбро сражавшегося с ветром на башенке, венчавшей собою хлебный
амбар. А Икабод между тем любезничал с дочерью либо у родника под раскидистым
вязом, либо прогуливался по двору в сумерках, в час, когда все
благоприятствует красноречивым излияниям влюбленных.
Признаюсь, мне неизвестно, каким собственно способом осаждают и как в
конце концов завоевывают женское сердце. Оно для меня всегда оставалось
загадкой и предметом неподдельного восхищения. Иной раз сердце это имеет
какое-нибудь уязвимое место, иначе говоря - как бы входную дверь, в то время
как в другие сердца ведут тысячи путей, так что овладеть ими можно с помощью
тысячи способов. Победа над первым - величайший триумф ловкости и
находчивости, но высшее доказательство стратегического таланта - это умение
удерживать власть над вторым, ибо тут мужчине приходится биться за крепость у
всех ворот и у каждой бойницы. Человек, завоевавший тысячу обыкновенных
сердец, приобретает благодаря такому подвигу известную славу, но тот, кому
удается сохранить безусловную власть над сердцем кокетки, тот поистине
настоящий герой. Грозный Боне отнюдь не принадлежал к разряду героев, и едва
Икабод перешел к наступательным действиям, как надежды Брома стали заметно
склоняться к закату: никто не видел больше его коня в воскресный вечер у
изгороди фермы ван Тасселей; между ним и наставником Сонной Лощины мало-помалу
возгорелась вражда не на жизнь, а на смерть.
Бром, не лишенный своеобразного, хотя весьма дикого и грубого рыцарства,
был не прочь довести дело до открытого столкновения и решить спор о даме
сердца в соответствии с обычаем наиболее прямолинейных и не мудрствующих
мыслителей - я имею в виду странствующих рыцарей минувших времен, - то есть,