"Петр Вайль, Александр Генис. Потерянный рай. Эмиграция: попытка автопортрета " - читать интересную книгу автора

И именно ему - скорее названию, чем сущности - мы обязаны недолгим взлетом
порядочности в нашей, общественной жизни 60-х годов.
Те немногие люди в России, которые благодаря энергии или удаче добились
возможности честно и плодотворно заниматься любимым делом, выглядят не
только странно, но и нелояльно. Причем их нелояльность ощущается как сверху,
так и снизу. Сверху - потому, что они мало заботятся о карьере. Снизу -
потому, что редко пьют и не посещают кино в рабочее время. И обычно ни
сверху, ни снизу в покое их не оставляют.
У нас был знакомый пушкинист - филолог старого закала, чью докторскую
диссертацию зарезала аттестационная комиссия по доносу коллег. Донос не
содержал, как было бы проще всего подумать, политических обвинений. Суть его
была проста и даже элементарна: ученый имярек не достоин звания доктора, так
как хотел споить коллег по кафедре, принеся две бутылки шампанского, чтобы
отметить ими защиту.
Человек, работающий серьезно, вызывает горькую неприязнь сотрудников не
из зависти. И уж конечно не потому, что будит совесть. Он злостно нарушает
правила игры, изложенные в знаменитом анекдоте: мы думаем, что они нам
платят, а они думают, что мы работаем.
Поэтому труд, особенно носящий название интеллигентного, создает
огромную армию идейных борцов за свое свободное время. Если верить доктрине
Маркса, согласно которой уровень развития общества определяется количеством
досуга, то советское общество несомненно самое передовое в мире. И этот
непреложный факт оказывает постоянное мировоззренческое воздействие на жизнь
человека.
Бремя труда гораздо легче в России, чем на Западе. Не вознаграждается
усердие, но и не наказывается праздность. Лень как питательная, среда
порождает плодотворные формы безделья. Теплые товарищеские отношения,
коллегиальная спайка, трепетная солидарность - вот, что противопоставляет
советский человек государству. Ему незачем активно бороться за свои права,
потому что он гораздо успешнее борется за них пассивно.
Если конструктор вместо чертежей растит на своем окне помидоры, если
бухгалтер вместо отчетов сочиняет коллегам поздравительные стихи, если
специалист по таинственной технике безопасности разучивает по средам и
пятницам модный танец "липси" и если все они отмечают Восьмое марта так, что
учереждения выключаются из жизни на три дня до и на три дня после праздника,
то никаким анархистам и не снилась более победоносная тактика тотальной
войны народа со своим государством. При этом народ вооружен здоровой
идеологической концепцией, которая включает в себя закрепленные в
конституции права на такой труд, на такой досуг и на такую свободу.
Государство же борется с народом при помощи тяжело бессмыссленных
квазиидеологических протезов, к которым относятся моральный кодекс строителя
коммунизма и лозунг "Труд - дело чести".
И все же формы принуждения стесняют натуру советского человека своими
бессмысленными ограничениями. Необходимость регулярно приходить на службу,
требование отчета о непроделанной работе, обременительная симуляция кипучей
деятельности - все это как эзопова словесность, выработало сложные
социальные институты, специфические общественные связи и простое житейское
хитроумие. Инженер, проведший все утро на двухсерийном кинофильме, не соврет
начальнику про головную боль. Он расскажет долгую и запутанную историю о
домоуправе, которому помогал крыть толем крышу сарая в надежде получить под