"Джон Уэйн. Малое небо (Сб. "Современная английская повесть")" - читать интересную книгу автора

Вот время незаметно и пробежало, а сейчас, стоя возле кровати, он
почувствовал, что его тянет к людям, и решил спуститься в кафе выпить
чего-нибудь на сон грядущий.
Он начал одеваться. Чашку чая или кофе? И то и другое взбодрит его,
потом не уснешь, а пить на ночь алкоголь, чтобы успокоиться, у англичан не
принято. Горячее молоко? Блестящая идея. Надо бы прихватить с собой фляжку
и плеснуть в молоко чуточку виски. Конечно, чтоб никто не заметил, а то
ведь у англичан так не принято. Он даже улыбнулся, завязывая галстук.
Горячее молоко, люди, глоток виски, ну, может, пролистать еще раз книжку
бывшего коллеги. Там есть кое-какие места, которые он хотел перечитать
внимательнее. Тогда она прочно осядет в мозгу, и можно будет не спеша
поразмыслить над ней.
Джири сунул в карман плаща фляжку с отличным шотландским виски.
Умиротворенный и довольный, он спустился в лифте и вышел на вокзал. Там
еще толпился народ. Платформы пустеют лишь после полуночи. Но Джири после
полуночи, как правило, уже в постели.
Он толкнул дверь ближайшего кафе. На вокзале их три, а это - самое
неуютное - закрывалось позже остальных. Ясно, администрация решила, может
и не отдавая себе в этом отчета, что опоздавшие пассажиры должны
радоваться тому, что есть, и вовсе не обязательно предоставлять к их
услугам просторное и радующее взгляд помещение. Джири частенько заглядывал
в это кафе, там было два зала. Пройдешь с подносом вдоль стойки, где тебя
обслужат, по проходу, отгороженному перилами, и можно сесть за столик в
этом же зале или перейти под аркой в соседний. Наверняка это помещение,
как и вся старая часть вокзала, предназначено было для других целей. Зато
из-за стойки второй зал не был виден, поэтому можно разрешить себе
какую-нибудь вольность, например после одиннадцати часов плеснуть виски в
стакан горячего молока, официанты не заметят.
По этой и другим схожим причинам посетители предпочитали второй зал,
там им никто не мешал. Хватившие лишку заходили сюда вздремнуть
часок-другой, уронив на столик голову. Бродяги обменивались тумаками, а
подростки в темноте под столиками покупали и продавали героин.
Джири взял стакан горячего молока, прошел во второй зал, сел и
осмотрелся. Ему хотелось понять, что именно делает зал таким отталкивающе
уродливым. Остановиться на чем-нибудь было трудно, здесь все уродливо -
формой, цветом или тем и другим вместе. Да, глаз задержать не на чем: в
этот притон стекались люди усталые и издерганные, странно еще, подумал
Джири, что прямо здесь не происходят то и дело самоубийства.
Ему-то было очень даже весело. Он устроился в дальнем углу и видел весь
зал как на ладони - и наконец понял, что самое безобразное тут - стулья,
стоявшие у противоположной стены. Их металлические ножки были привинчены к
полу, плоские вращающиеся сиденья обтянуты искусственной кожей. Джири
разглядывал стулья, и казалось, они доверительно делились с ним всеми
тайнами современного массового общества. Ты не имеешь права двигать стулья
по залу: они закреплены на одном определенном, положенном им месте, но ты
можешь их вертеть. Куцая свобода! Ничего для утешения, все - для удобства.
Металлические стулья-грибы скалились, как вставные зубы, в зловещей
ухмылке.
Джири не спеша опустил руку в карман и нащупал фляжку. Отвинтил крышку
и, отмерив ровно Две порции виски, вылил их в горячее, исходящее паром