"Стенли Уаймэн. Под кардинальской мантией " - читать интересную книгу автора

Я все еще не решался верить своим чувствам. Припомнив те драгоценности,
которые носил английский герцог Букингемский во время своего посещения
Парижа в 1625 году и о которых так много говорили, я решил, что мои
бриллианты не хуже их, хотя и уступают им численно. Стоимость моей находки я
оценивал приблизительно в пятнадцать тысяч крон. Пятнадцать тысяч крон! И
все это сокровище я держал на ладони своей руки, я, у которого не было за
душою и десяти тысяч су!
Догоревший светильник положил конец моему восхищению. Когда я остался в
темноте с этими драгоценными крупинками в руке, моей первой мыслью было
спрятать их как можно подальше, и с этою целью я заложил их за внутреннюю
обшивку сапога. Затем мои мысли обратились на то, каким образом они попали
туда, где я нашел их, - в душистый порошок мадемуазель де Кошфоре.
Минутное размышление привело меня очень близко к разрешению этой
загадки и вместе с тем пролило свет на некоторые другие темные вопросы. Я
понял теперь, что искал Клон на лесной тропинке между замком и деревней, что
искала хозяйка гостиницы среди сора и тряпья, - (они искали это саше). Я
понял также, что было причиной столь неожиданного и ясного беспокойства,
которое я подметил в обитателях замка: причиной была потеря саше.
Но тут я снова стал в тупик, впрочем, только на короткое время. Еще
одна ступень умственной лестницы - и я понял все. Я догадался, каким образом
драгоценные камни попали в саше, и решил, что не мадемуазель, а сам господин
де Кошфоре обронил его. Последнее открытие показалось мне столь важным, что
я стал осторожно расхаживать по комнате, так как от волнения не мог
оставаться неподвижным.
Несомненно, он обронил драгоценности, благодаря поспешности, с какой в
ту ночь покидал замок. Несомненно также, что, увозя их с собою, он положил
их в саше для безопасности, справедливо рассчитывая, что разбойники, если он
попадется к ним в руки, не тронут этой безделушки, не подозревая в ней
ничего ценного. Все увидят в ней простой знак памяти и любви - работу его
жены.
Мои догадки не остановились на этом. Я решил, что эти камни Составляют
фамильную драгоценность, последнее достояние семьи, и де Кошфоре намеревался
увезти их за границу либо для того, чтобы спасти от конфискации, либо для
того, чтобы продать их и таким путем добыть деньги, нужные, может быть, для
какой-нибудь последней, отчаянной попытки. Первые дни по отъезду из Кошфоре,
пока горная дорога и ее опасности отвлекали его мысли, он не замечал своей
потери, но затем он хватился драгоценной безделушки и вернулся домой по
горячим следам.
Чем более я размышлял об этом, тем более убеждался, что напал на
разгадку тайны, и всю эту ночь я не ложился и не смыкал глаз, соображая, что
мне теперь предпринять. Так как эти камни были без всякой оправы, то я,
конечно, мог не бояться, что кто-нибудь признает их и предъявит свои права.
Путь, которым они попали ко мне, был никому неизвестен. Камни были мои
(мои!), и я мог делать с ними, что хотел! У меня в руках было пятнадцать,
может быть даже двадцать тысяч крон, и на следующее утро в шесть часов я
волей-неволей должен был уехать. Я мог отправиться в Испанию с этими
драгоценностями в кармане. Почему нет?
Признаюсь, я испытывал искушение. Но и то сказать, эти камни были так
восхитительны, что многие честные, в обычном значении этого слова, люди, я
думаю, продали бы за них свое вечное спасение. Но чтобы Беро продал свою