"Стенли Уаймэн. Под кардинальской мантией " - читать интересную книгу автора

жарко. Я, должно быть, задремал.
Вдруг, словно во сне, я увидел лицо Клона, наблюдавшее за мной из-за
косяка двери. Он посмотрел на меня, спрятал голову, и я услышал шепот. Дверь
потихоньку затворилась, и снова воцарилась тишина.
Но я уже совершенно проснулся и стал рассуждать. Очевидно, обитатели
дома желали удостовериться, сплю ли я и могут ли они считать себя в
безопасности. Очевидно, также, что я должен был воспользоваться этим и
накрыть их. Поддавшись этому искушению, я осторожно встал с места и,
наклонившись так, чтобы меня не было видно из-за подоконников, пробрался к
восточному крылу здания мимо высокого тисового забора. Здесь царила та же
тишина; никто не шевелился. Тщательно озираясь вокруг, я обошел около дома -
в направлении, обратном тому, которое приняла вчера мадам, - и добрался до
конюшен. Едва я остановился на секунду, как со двора вышли двое. Это были
мадам и привратник.
Выйдя наружу, они остановились и стали смотреть вверх и вниз. Затем
мадам сказала что-то слуге, и последний кивнул головой. Оставив его там, где
он стоял, она быстрой, легкой походкой перешла через лужайку и скрылась
между деревьями.
Я тотчас решил последовать за нею, и так как Клон повернулся назад и
опять вошел во двор, то я мог тут же привести свой план в исполнение. Низко
наклоняясь между кустов, я пустился бегом к тому месту, где мадам вступила в
лес. Здесь я нашел узкую тропинку и тотчас различил впереди, между
деревьями, серое платье госпожи де Кошфоре. Теперь я должен был держаться по
возможности дальше от нее и никоим образом не давать ей заметить, что за нею
следят. Раз или два она оглянулась, но мы были в густой буковой роще; свет,
проходивший сквозь листву, напоминал скорее сумерки, а моя одежда была
темного цвета. Выгода, таким образом, была на моей стороне, лишь бы только я
не терял мадам из виду и в то же время держался настолько далеко от нее,
чтобы она не слышала звука моих шагов.
Уверенный, что она идет на свидание с мужем, которого мое присутствие
удерживало вдали от дома, я чувствовал, что развязка близка, и с каждым
шагом мое возбуждение возрастало. Мне было неприятно шпионить за этой
женщиной; я чувствовал к этому какое-то злобное отвращение. Но чем более я
ненавидел свою задачу, тем более мне хотелось покончить с нею, успешно
выполнить ее, уйти отсюда и забыть обо всем. Достигши опушки буковой рощи и
выйдя на маленькую прогалину, она как будто замедлила шаги. Я удвоил свою
осторожность. Здесь, думал я, должно произойти свидание, и я ожидал с минуты
на минуту увидеть самого господина де Кошфоре, выходящего из чащи.
Но его не было, а она опять ускорила шаги. Пройдя через прогалину, она
вступила в широкую аллею, прорезанную в низких, густых порослях ольхи и
карликового дуба. Поросли были так густы и так перевиты ползучими
растениями, что ветви образовали по обеим сторонам аллеи сплошные стены в
двадцать футов вышиною.
Она направилась по этой аллее, а я стоял и провожал ее глазами, не
осмеливаясь последовать за нею. Аллея тянулась по прямой линии на четыреста
или пятьсот шагов. Войти в нее значило быть тотчас замеченным, если бы она
вздумала обернуться; пройти же сквозь самую чащу леса было решительно
невозможно. Я стоял неподвижно, и мое бессилие грызло мне сердце. Казалось,
прошла целая вечность, пока она достигла конца аллеи, но тут она сразу
повернула направо и исчезла из виду.