"Джоан Вулф. Сделка " - читать интересную книгу автора

отзывчивых мальчиков на свете, вы, пожалуй, решите, что я рассуждаю
предвзято. Но мое мнение могут подтвердить и другие, в том числе наш
викарий мистер Ладгейт, который просто обожает Никки и часто говорит, что
из него вышел бы превосходный священнослужитель.
Никки поднял на меня глаза, голубые и чистые, как предвечернее летнее
небо, и ангельским голосом спросил:
- Разве он не нравится тебе, мама? Я уклонилась от прямого ответа:
- Просто я не знаю, чем занять графа, чтобы он у нас не скучал.
- Я покажу ему завтра нашего Скуирта, - пришел мне на помощь сын.
Я поцеловала его в светло-шоколадную шелковистую макушку.
- Тебе пора в постель.
Он на мгновение прижался ко мне.
- Спокойной ночи, мама. Увидимся вместе с солнцем.
Это была наша традиционная, ставшая почти ритуальной фраза.
- Увидимся вместе с солнцем, дорогой, - повторила я.
Я подождала, пока Никки уляжется, и потом зашла в комнату графа -
удостовериться, что миссис Макинтош поддерживает там огонь в камине. Пламя
было достаточно ярким, постель приготовлена. Рядом, в комнате Гроува, тоже
все было в порядке - тепло, и трубы не слишком дымили.
Я не сразу легла в постель, оказавшись у себя в спальне, и довольно
долго сидела возле камина, завернувшись в одеяло, размышляя о том, как
поступить, какой ответ дать завтра графу Сэйвилу относительно этого чертова
завещания, свалившегося как снег на голову.
Пока что я не сомневалась лишь в одном: Никки ничего не должен знать о
человеке, который носил имя Джордж Мелвилл, лорд Девейн.


Глава 3

Когда я открыла глаза на следующее утро, снегопад продолжался. Я
растопила камин и оделась, с удовольствием ощущая его приветливое тепло.
Мистер Макинтош уже растопил плиту на кухне. Я присела к дубовому
столу и съела большую миску овсяной каши, прежде чем отправиться на конюшню
кормить лошадей.
Небо только-только начинало светлеть, превращаясь из черного в
свинцово-серое, снег валил с тем же упорством, что и вчера. Сугробы возле
конюшни доходили мне чуть ли не до пояса.
"Проклятие! - ворчала я себе под нос, с большим трудом пробираясь
сквозь снежные завалы. - Что делать с моим гостем? Чем занять его
сиятельство в течение целого дня?.."
Пришлось разгребать снег, чтобы открыть ворота конюшни, и, когда я
наконец вошла туда, лошади встретили меня дружным радостным пофыркиванием.
Я зажгла фонарь, а затем несколько жаровен, наполненных древесным углем, и
вскоре воздух в конюшне заметно потеплел. Взобравшись по лестнице на
сеновал, я принялась сбрасывать оттуда сено прямо в стойла. Ржание больших
лошадей сделалось еще громче и радостнее, и только два несчастных пони в
дальнем углу конюшни жалобно похныкивали.
- Иду, иду, имейте терпение, - успокаивала я их, но они были
безутешны, пока не получили своей доли душистого корма.
Мир и покой воцарились в конюшне. Единственным звуком, нарушавшим