"Череп мутанта" - читать интересную книгу автора (Ночкин Виктор, Левицкий Андрей)Глава 8 СПОРТ АНГЕЛОВ- И почему ты такой жадный? – Пригоршня осуждающе покачал головой. – Притормози, – сказал Химик, пересаживаясь в кресло рядом с водительским местом, и когда напарник остановил машину, заметил: – Ты деньги побольше моего любишь. – А вот и нет. Это я их любил, любовь еще, быть может, в душе моей угасла не совсем… Это стихи, со школы помню. Есенин. – Знаю, что стихи. Только это Пушкин, неуч. – Да без разницы. Так о чем я? Да! Я их любил, пока у нас вездехода не было, потому что хотел на него накопить. А как он у нас появился – зачем мне деньги? Моя вездеходная мечта сбылась… – Никита ласково похлопал по рулю, будто любимую девушку по попке. – Теперь деньги разве что на обычную жизнь нужны. Ну там артефактом каким разжился, продал, хавки да патронов на это дело купил… и нормально. – Мы пробойник тогда раздобыли, а на «Малыша» его так и не поставили, спрятали. Мы ж хотели пузыри пространственные изучать, но для этого пробойник на машину надо монтировать, датчики из артефактов на панель ставить, просить Бороду, чтобы электронику подключал… А это всё деньги. Которых у нас нет. – Все равно, нехорошее какое-то ты дело затеял. Мутишь что-то, как обычно. Я против. А вот если… – Я вот думаю, – медленно заговорил Химик, и Никита умолк. – Жалко, что не было при мне фотоаппарата. Я бы заснял тебя с новой подружкой. – С какой еще подружкой? – Там была помесь кукловода с контролершей, и вы с ней оказались такая пара… Загляденье, ага. Правда, башку я ей прострелил, а то она с тобой расставаться не хотела, собиралась жить долго и счастливо с этаким блондином. Ты не в обиде, что я разрушил ваш союз? – Ну ты как скажешь, Андрюха… Какой союз еще? Ну да, я виноват, не спорю, виноват… зато какой хабар, э? Все же к лучшему закончилось. Ну ладно, хочешь на этом деле еще наварить как-то – я не спорю, убедил… – Тут на запястье Никиты пискнул ПДА, и сталкер с преувеличенным старанием занялся почтой. – Пригоршня! Ты хоть понял, что, если бы не мы с Хромым, ты бы сейчас под контролершей дрыгался? – напирал Химик. – И видел бы сладкие грезы, пока не сдох? У тебя, между прочим, такая улыбка была счастливая… – Постой, постой, тут сообщение! – Я вижу, что сообщение, мне тоже свалилось, рассылка какая-то, значит. Не заговаривай мне зубы, я еще хочу над тобой поиздеваться. Вот смотри, женился бы ты на контролерше, завели бы вы таких корявых кривоногих детишек, все блондины и тупые до невозможности… – Да погоди ты, тут серьезное, а не рассылка! Карандаш пишет. «Мужики, выручайте. Привез фраеров на сафари, а дичи ни хрена. Кто рыбное место покажет, за мной не заржавеет…» Химик, он совсем рядом! Меньше двух километров. – И что? Посоветуем ему твою невесту откопать, пока не остыла? Скажем: Пригоршня девушку разогрел, раззадорил… Вот это сафари у Карандаша выйдет. Секс-туризм. – Блин, да я серьезно! Можем такое рыбное место сделать, что клиент Карандаша опупеет… – Пригоршня еще раз взглянул на ПДА, переключил клавиши. – О, все сходится! Ну? – Что ты компьютер мучаешь? – Календарь гляжу. Сегодня… да, точно, сегодня в семнадцать ноль-ноль как раз… Если ты согласен, поехали к Карандашу. Ты ж денег еще хотел заработать, сам же хотел. Как раз успеем с ним столковаться и к точке сгонять. – Что ты еще придумал? – недовольно протянул Хи мик. – Если это что-то связанное с бабами… – Не-е-е… – Пригоршня осклабился. – Чисто мужское занятие. Охота, какие бабы? Отбей Карандашу, что мы еде… Пусть готовится свой периметр отключить. Карандаш – плотный коренастый крепыш, увешанный оружием, как елка гирляндами, – поспешил к «Малышу», едва вездеход остановился, выплюнув напоследок вонючий выхлоп. На поляне развернулся лагерь – новенькие палатки, ящики, походные столики со складными стульями. Аппаратура подмигивает разноцветными лампочками. Между деревьями натянута камуфляжная сетка, все перевито проводами. У Карандаша была особая специализация: он устраивал охоту на экзотических тварей Зоны и первой заповедью считал безопасность клиента. Между палатками торчали ассистенты наемного егеря, все как на подбор спортивные подтянутые парни с отличным оружием. Пригоршня не без зависти оглядел натовские штурмовые винтовки – по виду совсем новенькие. Вокруг лагеря Карандаш развернул временный периметр, почти такой же неприступный, как оборонительная система вокруг Зоны, так что, пока «Малыш» приближался к палаткам, на приборной доске несколько раз вспыхивали тревожные сигналы – вездеход пересекал невидимые оборонительные рубежи Карандаша. Мотор заглох, дверца отъехала, и Карандаш сунулся внутрь. Оглядев тесное нутро вездехода, он зачастил: – Мужики, ну вы вовремя! Я уж думал, сворачиваться и новое место искать. Такая нынче пустыня – ни собак, ни кабанов! А у меня клиенты, как назло, вредные, настырные. Один-то еще бы ничего, иностранец, вежливый, но их двое, второй наш, барыга какой-то, что ли. Сука, капризный – суши весла, все ему не так, все не этак… А вы мутантов где видели? Куда двигать? – Спокойно! – Пригоршня величественным жестом поднял руку. – Мы еще лучше сделаем, мы тебе нынче мутантов сюда заманим, никуда двигать не придется. Сколько платишь? Химик молчал, и Карандаш вперил взгляд в Пригоршню, раз уж тот завел переговоры. – А сколько ты хочешь, дорогой? Штуку деревянных дам, нормально?… Пригоршня картинно зевнул. – Чего? Ну, чего? – заволновался Карандаш. – Мне ж не много надо, только десяток мутантов, чтобы фраера себя настоящими охотниками ощутили. Ну, чего молчишь? – А хочешь, – нарочито медленно заговорил Никита, – мы тебе манок для слепых собачек прикатим? В любом месте включаешь, и мутанты сами сбегаются? Край вечной охоты, как у индейцев? – Как это – сами сбегаются? Тут за спиной Карандаша возникли два типа. Один здоровенный румяный толстяк в камуфляже, перетянутый ремнями. Вся снаряга новенькая, блестящая и хрустящая. И сам парень молодой, лет двадцати пяти. Другой сухой, спортивный, загорелый – этот постарше, с седыми висками. – Ну чего, братан? Ты мне думаешь охоту устраивать? – Голос у толстяка оказался гнусавый, неприятный. Взгляд недовольный, глубоко посаженные глазки из-под складок жира пялились сердито и требовательно. – Ты, в натуре, понимаешь, сколько мое время стоит? Я тебе чё, лох какой? Я ж сюда не за романтикой приехал. Хочу, чтобы это сафари мне надолго запомнилось, слышишь, надолго! Работать давай, работать надо! Тощий вполголоса заговорил по-немецки. Он обращался к молодцу в камуфляже, тот кивал и кривил губы. Потом перевел: – Вот и виза герра Майерса через неделю истекает, а у него еще дела. Ну? Батяня мой ему охоту обещал, а ты нам чё, болт вместо охоты? Работай, тебе ж забашляли! Пригоршня привстал с водительского сиденья и через голову Карандаша бросил: – Слышишь, братан, я говорю, могу вам манок предложить. Секретная военная разработка, собак набежит тьма. Только отстреливать успевай. А Карандаш башлять не хочет. Может, ты, братан, ему мало заплатил? – Та ты чё… Карандаш, ты чё? – Толстяк надвинулся на низенького охотника, и тот отступил на шаг. – Да я ж еще не сказал ничего, Вовик! Только цену предложил… ну, для начала, для разгона… – Ты послушай, братан, – гнул свое Никита. – Это чисто рыбалка получится, только знай стреляй! Будто удочку дергать! Раз-два, раз-два… Знаешь, какой кайф непередаваемый? У тебя патронов много? А то гляди, не хватит, столько чернобыльцев набежит. Куртку закажешь хвостами обшить, все девки твои будут, что ты. Или на полушубок пустишь… Тощий снова зачастил по-немецки. Толстяк кивнул, что-то забубнил в ответ – должно быть, растолковал, что предлагает Пригоршня. Немец заулыбался, показал сталкерам большой палец и несколько раз сказал «о'кей!». Никиту заинтересовало слово «ангельшпорт», которое он разобрал в немецкой речи. – А что такое «ангельшпорт»? – «Рыбалка» по-немецки, – перевел Карандаш. – Так сколько ты хочешь за свой манок, Никитушка? – Тысяч пять, да, Химик? Зеленых, конечно. – Эй, это много! – Карандаш хотел еще что-то сказать, но не успел. – Нет, Никита, не дешеви, а то когда мы еще манок сможем найти, – неторопливо и веско заговорил Химик. – Я думаю, десятка в самый раз. Мы ж манок тебе, Карандаш, оставим – у тебя дела сразу в гору пойдут, от клиентов отбоя не будет. И никогда никаких проблем, мутанты сами под выстрел будут прибегать. Карандаш задумался, глаза его бегали из стороны в сторону. У него имелся легальный доступ в Зону, поскольку официально охотник числился поставщиком экспериментального материала в некий московский институт – это позволяло и добычу без проблем вывозить… Толстосумы отечественного и импортного разлива, разумеется, числились лаборантами – равно как и ассистенты Карандаша. При такой постановке дела агрегат, который предлагал Никита, должен был окупиться очень быстро. Карандаш пожевал губами, потер переносицу. – Нет, мужики, я насчет пяти еще подумал бы… Хотя нет, это грабеж, конечно. Потому что когда оно еще окупится?… Скиньте. Три с половиной?… Ну, хоть три восемьсот? – Слушай, Химик, – Никита тянул время, – а ведь как немцы здорово придумали: рыбалка – спорт ангелов, а? Ну, в натуре? – Нет, «ангель» по-немецки «удочка», а «ангел» по-немецки «энгель», – пояснил Карандаш. – Это не «спорт ангелов», а «спорт с удочкой»… Ну. Андрюша, Никитушка? Согласны – четыре штуки? – Пять, Карандаш, пять. – Химик говорил твердо, уверенно. – И учти, мы еще только едем за манком, а когда он у нас в руках будет, тогда базар пойдет другой, цена процентов на двадцать пять поднимется, сам понимаешь. Ты ж не один такой охотой кормишься… – Зона вас дери… Ладно, четыре двести! Только у меня налички маловато, я снарягой отдам, а? Снаряга новенькая, первый сорт. Ну? – Так мы будем сегодня охотиться? – капризно напомнил о себе толстый клиент. Немец, демонстрируя белый, как на рекламе зубной щетки, оскал, повторил: – О'кей, о'кей! – Значит, не «спорт ангелов»? – Никита искренне расстроился. – Жалко, а я думал… – Андрюша! Пять штук, но треть снарягой? Ну?! – Карандаш скорчил совсем уж жалобную гримасу. – Ну, выручайте! – Ладно. – Химик взялся за рычаг, запирающий дверь, и кивком велел Карандашу убрать голову из люка. – Только мы сперва ваш манок в деле опробуем! Слышите, ладно? Сперва проба, потом бабки – если все в порядке. Это справедливо будет, правда? – Последние слова Карандаш уже орал во всю глотку, перекрикивая рев двигателя «Малыша». Пока Никита вел вездеход, Химик гремел инструментами – поскольку дело следовало провернуть быстро, он заранее готовил все, что могло пригодиться при перенастройке прибора. Пригоршня тем временем рассказывал: – Я давно к этим штукам приглядывался, вещь в хозяйстве полезная. Ну, нам-то не так чтоб, а стрелкам типа Карандаша в самый раз, даже странно, что они до сих пор не додумались. – У Карандаша выхода на военных нет, он не знает, как у них сейчас хозяйство организовано. На какой частоте этот манок работает? Я запасной пульт от «Малыша» перестрою. – А Зона его разберет, на какой… Да у армейцев диапазон ограниченный, подберем! Сейчас главное – все по часам сделать. Ровно в шестнадцать пятнадцать они включают манок первый раз, кратковременно. Ну типа привлекают внимание мутантов. Потом в половину – снова, уже минут на пять. В шестнадцать пятьдесят врубают на полную мощность, а в семнадцать ноль-ноль – артналет. Вот смотри. – Куда смотреть? – В окно, куда ж еще. Видишь? – Эта плешь, что ли? Из окна вездехода открывался вид на изуродованный минометным огнем лес, поваленные и сломанные деревья, разбросанные ветки, вырванный взрывами грунт. Вдалеке, за пустошью, в кустах мелькали рыжие спины – слепые псы, уже привлеченные манком, выискивали, что же призвало их сюда, что заставило покинуть охотничьи угодья. Беспокойного подвывания тварей в «Малыше» было не слыхать – двигатель заглушал. – Ага! – Никита говорил радостно, будто сообщал о чертовски веселой шуточке. – Здесь недавно манок ставили, видишь, как лес причесали. – Что-то я прежде таких вещей не замечал… «Малыш» слегка вздрогнул, Химик услышал приглушенный ревом двигателя визг – слепая собака, одурманенная зовом манка, угодила под колеса. Никита выровнял руль и снова принялся болтать: – Ты не обращал внимания. И потом, мы недалеко от Периметра. Мы ж никогда почти так близко не забирались… А здесь километров шесть до большой земли, не больше. – Э! Слишком близко! Ты хоть соображаешь?… – Ну я и говорю, все нужно сделать быстро. Главное – нельзя манок стянуть, пока не началась завершающая фаза, не то вояки узнают. Выдернем машинку перед самым обстрелом – собаки все равно под огонь попадут, а вояки не поймут, что манок тю-тю. Потом с вертолета будут осматривать, нужно, чтобы дохлые мутанты валялись, поэтому мы перед самым обстрелом… – Чего, прям перед самым обстрелом выдернем? Никита… – Ну, минута-то у нас будет, а то и две. Да ты не волнуйся, я все продумал! – Вот это меня и беспокоит. – Вот она, подъезжаем. Андрей только головой покрутил. Если бы Пригоршня рассказал заранее, каков его план, Химик, наверное, отказался бы. Слишком много риска – и близость Периметра, и вертолет, и то, что «выдергивать» предстоит включенный манок, когда к нему бегут сексуально озабоченные мутанты… Зато Пригоршню не смущало абсолютно ничего. Он остановил «Малыша», но двигатель глушить не стал. – Андрюха, сюда смотри. Видишь, вон там? – Сталкер ткнул пальнем в лобовое стекло. – Вот это, на пригорке? В ветвях дерева на поросшем молодым лесой бугре виднелась наскоро сколоченная площадка. Вдоль ствола к помосту вела лестница; с точки, куда Никита пригнал вездеход, хорошо были видны ступени между грубо отесанных лесин. На помосте что-то стояло. – Управляется дистанционно, так что вояк поблизости нет, за это можешь быть спокоен. - Угу, их нет. Потому что вояки прилетят на вертолете, и в таком редколесье мы будем как на ладони. Лучше сейчас взять манок. – Не-е… Тогда миротворцы точно на хвост сядут, гадом буду. – Гад и есть, – Химик покосился на ПДА. – Так… шестнадцать сорок две. Значит… - Значит, я пошел. Пулемет готовь. И учти, я машину подогнал со стороны Периметра, так что валить нужно будет в обход. Раскрыв дверцу, Никита полез наружу. Поскольку ему предстоял бег с препятствиями, сталкер был налегке, прихватил лишь моток троса. Химик пересел в водительское кресло и стал наблюдать за действиями напарника, который уже забирался на пригорок. Двигался Никита аккуратно, но не прятался в укрытиях, не перебегал от дерева к дерену, просто держался настороже. Вероятность встречи с вооруженным противником была невелика, зато поблизости могли вертеться мутанты. Хорониться в кустах или за деревьями смысла не было – местные твари скорее обнаружат сталкера по запаху. Никите нужно было только одно – заметить врага первым. Но пока что все было тихо. Он достиг дерева, огляделся напоследок с вершины холмика и полез по лестнице. Усевшись на ветку, снова осмотрелся, повернулся к «Малышу», помахал рукой. Пригоршня широко улыбался и вид имел самый идиотский. Химик мрачно взирал на него из-за лобового стекла. Ему хотелось погрозить кулаком, но было ясно, что напарник не разглядит жеста за тусклым бронированным стеклом, поэтому Химик занялся техникой, проверил, легко ли запирается дверь, подвигал вправо и влево пулеметную турель, потом навел оружие на середину ската, над которым в кроне восседал Никита. Покончив с приготовлениями, Химик вновь взглянул на него. Пригоршня размеренно двигал руками, широко отводя сжатый кулак, – обвязывал агрегат тросиком. Вот он выпрямился, и тогда стало видно, что в руках он сжимает что-то громоздкое и темное. Пригоршня начал опускать манок, медленно стравливая трос. Потом бросил вниз моток и стал спускаться. Спрыгнув, быстро связал трос в две петли наподобие лямок рюкзака. Химик покосился на часы – так, прибор уже включен, вот-вот будут гости. В груди возникло неприятное ощущение вроде тошноты… Похоже, и на него действует включенный агрегат – ноет что-то, тянет, выворачивает душу… нечто роднящее сталкера с дикими тварями Зоны. Пригоршня выпрямился, с натугой закинул манок в тяжелом кожухе за спину. И резко повернулся, выбросив перед собой правую руку. Химик расслышал выстрелы. Значит, с противоположной стороны холма показались первые твари. Волна мутантов идет на зов манка из глубины Зоны, как раз оттуда, куда стреляет Никита. Вот напарник опустил руку – перезаряжает. Значит, опасности нет… Химик покосился на часы – без шести минут пять. Шесть минут до начала минометного обстрела. Рука непроизвольно потянулась к джойстику пулеметной турели. Никита обернулся и поспешил с холма к «Малышу». Сперва шагом, потом, оглянувшись, припустил бегом. Лицо его стало напряженным – еще бы, ящик, который он взвалил на плечи, был немаленький. Химик повел джойстиком, приподнимая ствол выше… и тут через вершину холма перевалили первые псы. Шесть, семь… десять. Никита что было духу понесся к броневику. Химик выдохнул и вдавил кнопку. Дрожь крупнокалиберного пулемета передалась корпусу «Малыша», корпус в без того воспринимал легкие вибрации от работающего на холостых оборотах двигателя, а теперь у Химика мелко застучали зубы, и он стиснул челюсти. Очередь прошла верхом, он боялся зацепить рослого напарника. А тот мчался вперед, далеко выбрасывая длинные ноги. Лицо покраснело от натуги. Химик опустил ствол и короткой очередью срезал двух псов. Остальные неслись длинными скачками, безглазые морды подняты, пасти раскрыты, с желтых клыков слетают мутные капли. Химик снова открыл огонь, но псы догоняли Пригоршню, и невозможно было толком прицелиться в них без риска угодить в человека. Вершину холма захлестнула волна рыжих и черных тел – слепые собаки, чернобыльцы, псевдопсы… Они неслись молча и целеустремленно, почти не подвывали – это было странно и совсем не похоже на мутантов. Пригоршня на бегу оглядывался, чтоб не упустить момент, когда догоняющий его пес сделает решающий прыжок. Наконец он притормозил и согнул колени, разворачивая корпус. Зубы твари сомкнулись на брезенте, в который был упакован стальной корпус прибора. Когда Никита повернулся, пса мотнуло, тощий зад взлетел выше головы, махнул, облезлый хвост… брезент с треском разорвался, слепая собака рухнула метрах в четырех от Пригоршни, кувыркнулась… Но уже не было слышно ни треска рвущейся ткани, ни рычания мутанта, и даже пулеметный грохот едва пробивался сквозь гул и визг – небеса над холмом взвыли. Вой нарастал. Пригоршня подбежал к распахнутой дверце вездехода, вцепился в поручни. Холм расцвел взрывами, вершина его будто встала на дыбы, приподнялась, расшвыривая тощие стволы молодых осинок и тела мутантов… Содрогнулась земля. Когда грохот пошел на убыль, стал слышен рев новой серии снарядов. Еще один пес вцепился в рюкзак, повис. Никита лягнул его, попал в тощее брюхо, но мутант не ослабил хватки. Никита, вскочив на подножку, мотнул корпусом, чтобы стряхнуть мутанта, но в тесной двери ему было не развернуться. Под аккомпанемент хриплого рычания и воя снарядов он сделал еще один шаг. Химик длинной очередью положил несколько псов, успевших миновать пристрелянную миротворцами высотку, рванул рычаг. «Малыш» вздрогнул и покатил – сперва медленно, Химик не гнал, пока дверь за Пригоршней не заперта. – Никита, долго еще?! – Ща-ас… Пригоршня поднялся в салон и быстро повернулся, прижав рюкзак к стене. Хрустнули кости, псина завизжала, Никита надавил сильнее. Потом выпутался из самодельных лямок, ударом ноги отбросил полудохлую тварь от манка и спихнул в проем. Захлопнул дверцу – грохот канонады сразу стал тише – и радостно объявил: – Ходу! Гони. Андрюха! Пять штук везешь! Химик, увеличив скорость, проворчал: – Отключи эту фигню. За нами псы. – А она не отключается! – так же радостно поведал Никита. – Эта штука одноразовая! – Он сдернул изодранный брезент с прочного стального корпуса, нащупал сбоку крышку и стал откручивать винты. – Щас, щас… Ты гони пока что, гони. Прорвавшиеся вниз псы мчались по сторонам от «Малыша», будто почетный конвой мотоциклистов. Иногда мутанты бросались, скаля зубы, к борту. Их отбрасывало обратно: одну псину, неудачно подвернувшуюся под колесо, намотало на толстый рубчатый скат… Остальные продолжали преследовать посылающий незримые сигналы манок. Пригоршня наконец сорвал крышку и выдернул блок питания, с мясом вырвав провода. – Все. А иначе его не отключить. Потому что только дистанционно врубается. Химик выругался. Карандаш получил сообщение о том, что доступ в край вечной охоты едет к нему с максимально возможной скоростью. Разумеется, в Зоне максимально возможная скорость – это не слишком быстро, и когда «Малыш» достиг лагеря, егерь весь извелся. Вездеход затормозил на поляне у границы стоянки, чихнув напоследок сизым выхлопом. Дверь открылась, и сияющий Пригоршня показался в проеме, сжимая в руках тяжеленный агрегат. Манок представлял собой металлический короб почти правильной кубической формы с длиной грани около семидесяти сантиметров. Гладкие стенки выкрашены в цвет хаки. Теперь они, конечно, были порядком потерты, краска местами облупилась, а на крышке Никита нацарапал стихи собственного сочинения: – Ты валюту приготовил? – поздоровался блондин. – Давай, давай скорей, Никитушка! – засуетился егерь. – Клиенты озверели, бочку на меня катят, особливо Вовик. Невтерпеж ему. Давай, я сперва испытаю, что да как с твоим агрегатом… Как им управлять? Пригоршня внимательно посмотрел на него и сказал: – На, держи. Карандаш осторожно принял тяжеленный куб, закряхтел, лицо налилось красным – он не ждал, что агрегат окажется таким тяжелым, очень уж непринужденно размахивал им Никита. Егерь отступил на пару шагов и с трудом опустил манок на землю. Двое людей из его бригады поспешили на подмогу. – Эй, эй, аккуратней! Не кидай! Пока не заплатил, это не твоя вещь! – Никита спрыгнул на землю и потянулся, хрустнув натруженными плечевыми суставами. – Эх, и побегать нынче пришлось… Слышна была здесь канонада? Мы его из-под огня вынесли, а ты швыряешься… Значит, смотри – вот рычаг, вот лампочка. Рычаг повернул и командуешь: лампочка, зажгись! Манок включился, лампочка зажглась. Раз-два. Очень просто. Карандаш оглядел металлический куб. Помимо грубо приделанной панели управления с рычагом и светодиодом, на кожухе имелась крышка, прикрученная винтами. Головки винтов были расплющены, резьба повреждена – снять крышку не просто. – Мы его наскоро по дороге переделали, – пояснил Никита. – Потому что он не предназначен для разборки. Его ж во время артналета должно на куски раздолбать. Ну а у тебя времени будет вдоволь, разберешь, наладишь все как следует. Обрати внимание, на крышке – инструкция по эксплуатации. Карандаш скорчил недовольную гримасу: – Никитушка, ну мы ж условились. Сперва я в деле испытаю, тогда рассчитаемся. – Пригоршня, закрой дверь, – велел Химик с водительского кресла. – Карандаш, мы будем рядом. Как настреляетесь, дашь знать – подъедем. Коренастый охотник проводил взглядом отъезжающий вездеход и приказал помощникам тащить манок к палаткам. В лагере дожидались нетерпеливые клиенты. Особенно горячился толстяк, немец держался более спокойно. Карандаш утер пот и велел готовить стволы. Потом, еще раз оглядев железяку, перекинул рычаг в рабочее положение. Лампочка зажглась. Клиенты приготовили оружие – у обоих были импортные автоматические винтовки. Карандаш хотя и считал себя знатоком оружия, поглядывал на стволы с любопытством, таких ему в руках держать не приходилось, разве что в каталогах видел. «Малыш» остановился в паре километров от лагеря Карандаша, Пригоршня открыл банку тушенки и стал ужинать. Химик вслушивался и постукивал пальцами по рулю, поглядывал на пульт дистанционного управления. Там мерно вспыхивал светодиод, точно такой же, как на армейском манке. Андрей, как обычно, помалкивал, предоставив Пригоршне болтать за двоих. Тот ел и разглагольствовал, набитый рот ему не мешал. – Видишь, как я придумал с этим рычагом, а? Ты думаешь, я в технике не рублю, а я вон… – он отправил в рот новую порцию тушенки, – изобрел? – Да ладно, изобретатель. Я, между прочим, не забыл насчет детектора лжи имени Хромого. Это он придумал, а ты только повторил. Что-то долго они… пора бы уже начать охоту. – Ничего не он! Между прочим. Слепой, то есть Хромой сперва со мной посоветовался, когда мы этот детектор лажи делали. Я ему много всего нужного советовал… И вообще, это я его к Ковалю позвал. Если б не я… – Хотя вообще ситуация ясна. – Химик, не слушая, принялся рассуждать вслух. – В этот раз Карандаш с местом не угадал. Он сюда привык клиентов возить, но сейчас миротворцы этот сектор с помощью манков подчищают, вот и не заладилась у него рыбалка. – Ничего, зато с нашей помощью клев будет такой, что клиент забудет обо всем на свете! Эх, а как бы хорошо звучало: «рыбалка – спорт ангелов»! Недодумал и здесь немцы, ох недодумали… О, кажется, началось? Раздался одиночный выстрел. Потом еще, и еще… Минутой позже за лесом – там, где остался охотничий лагерь, гремели залпы. Зевнув, Пригоршня привстал, нашел на верхней полке пачку галет и снова сел, шурша упаковкой. Одной банки консервов ему было маловато. Пальба вдалеке сделалась слабее, но потом в дело вступили пулеметы. – Слышишь? – не прекращая жевать, комментировал Пригоршня. – Это охотники… О, новая волна пошла. Карандаш своим приказал пулеметами стрелков прикрыть… А теперь отбились. Как думаешь, он уже отключил рубильник на манке? – А? Да, пожалуй, отключил. – Химик взял с передней панели дистанционку и щелкнул клавишей. Красный светодиод перестал вспыхивать. И почти мгновенно зашипело радио – Карандаш вышел на волну «Малыша». – Химик? Химик, слышно? – Голос егеря был слегка напряженным. – Да, Карандаш. Как охота? Манок работает? Мы тут сидим, как в концертном зале, военный оркестр слушаем. – Работает твой манок, работает… Только, слышь, Химик… это… Ну, в общем, я не могу с тобой рассчитаться. Это… я… не при бабках я, понимаешь? – Э! – Пригоршня скомкал пустую упаковку галет и наклонился ближе к микрофону. – Карандаш, ты чего? Так не делается! Ты что думаешь? Что можешь нас кинуть? – Погоди, – остановил его Химик. – Карандаш, ты понимаешь, что я это так не оставлю? – Андрюша, я… Динамик зашипел, сквозь помехи прорезался приглушенный голос толстого молодца-клиента: – Гы… Ты что, Карандаш, кинул пацанов, что ли? Молоток… Ну ты и жук… Егерь, должно быть, прикрыл микрофон ладонью, потому что короткий обмен фразами оказался заглушён, но вскоре снова прозвучал голос толстяка: – Ладно, не оправдывайся, молодец, молодец! Лохов надо учить. – Потом донесся смех. – В общем, так, Андрюша. – Карандаш говорил четко и раздельно. – Теперь обсудим реально. Ты меня за горло взял с этой ценой, так тоже не поступают. Я не отказываюсь заплатить, но цена будет полторы штуки, с рассрочкой – пока я с этим манком заработаю, чтоб с тобой рассчитаться. Ко мне, знаешь, бабки тоже с неба не падают. Я б тебе сегодня задаток отдал, ей-богу. Зоной клянусь. Но сейчас нельзя, я твоего напарника знаю, он же безбашенный, поэтому лучше на «Малыше» не приближайтесь. Клянусь» ПТУРСа не пожалею. Так что даже не пытайтесь. Давай выждем, вы с Никитушкой остынете, потом на нейтральной территории встретимся… Ну через пару недель, скажем. Я тебе задаток дам. Три сотни, там? – Значит, ПТУРСа не пожалеешь… – повторил Химик. – А откуда он у тебя? По-моему, ты меня на понт берешь. – Хочешь проверить, Андрюша? – В голосе Карандаша прорезалась злость. Он знал, что не прав, и потому сердился. – Держу на всякий случай. И не советую проверять, понял? Я через пару недель с тобой свяжусь, а до тех пор не пытайся ко мне подкатывать. Отбой. – ПТУРС, значит, – прежним безразличным тоном повторил Химик, вставляя микрофон в фиксатор. – Как думаешь, врет он? – Может, и врет. – Никита водил взглядом по верхней полке, отыскивая, чего бы еще пожрать. – Но вот самонаводящиеся у него должны быть. На псевдогигантов чтобы, с отладкой по инфракрасному спектру. Карандаш же за безопасность клиента отвечает, у него серьезно… А у нас еще вроде тушенка была? – Вон в том ящике… Нет, дальше… И мне достань тоже. Я хоть одну банку успею оприходовать, пока ты все не слопал. И потом ложись спать, в двенадцать я тебя подниму, сам до трех покемарю. В три начнем, как договаривались. Начали немного позже. Пригоршня разбудил Химика и полез на крышу с биноклем, чтобы не пропустить ничего интересного. Химик позевал, открыл банку энергетика и сел на водительском сиденье, протирая глаза. Стояла ночь, было тихо. Мутантов, оставшихся в этом районе после артналета миротворцев, выбили под вечер охотники, вокруг царило спокойствие. Андрей отхлебнул энергетика, послушал еще немного тишину… взял с панели управления пульт и нажал на кнопку. Тут же замигала красная лампочка. Он расслабленно откинулся в кресле, сделал большой глоток. Весь расчет строился на том, что армейский манок – очень мощная штука. Сам-то прибор занимал едва ли одну двадцатую объема металлического куба, остальное – антенны. Блок питания они с Пригоршней, прежде чем вставить на место, подзарядили от автомобильного аккумулятора, так что излучать прибор должен был в полную силу. Прошло не меньше двадцати минут, прежде чем Химик услышал первые «о-хо-хо» слепых собак – сперва очень далеко, едва слышно, потом все ближе и ближе. К голосам прибавлялись новые, псы собирались со всей округи, прибегали издалека, их влекли электромагнитные волны, испускаемые прибором. Мутанты не понимали, что с ними, но противостоять зову манка не могли. Вот за лесом взвыла сирена – заработала автоматическая сигнализация, установленная «лаборантами» Карандаша вокруг охотничьего лагеря. И – почти сразу – началась стрельба. Короткие очереди, одиночные выстрелы, потом они слились в непрерывную канонаду, напор мутантов нарастал, и людям Карандаша пришлось отбиваться всерьез. Над головой Химика громыхнуло железо – Пригоршня от избытка чувств притопнул. – Ну, как там? – крикнул Андрей, вглядываясь в разноцветные сполохи над лесом. Небо в стороне лагеря сделалось светлым, зубчатый контур леса четко прорисовывался, иногда будто вспыхивал, когда «лаборанты» егеря выстреливали осветительной ракетой. – Красота! – сообщил с крыши Пригоршня. – Такой фейерверк, люблю! Вот это ангельский спорт, вот это я понимаю! – Ты поглядывай, – напомнил Химик. – Нам нужно, чтоб Карандаш эту ночь пережил, потому что иначе некому будет рассчитаться. – Ага… Я и не думал, что в Зоне столько тварей. И мы их вчера набили, и вояки, и эти… туристы… а зверья воя сколько прет. – Как дела у Карандаша? – Отбиваются. Я крикну, если что. – Ну ладно. Химик подумал, что мутанты добираются к охотникам издалека, давление на периметр лагеря возрастает постепенно и оборону Карандаш успеет организовать хорошую, так что за него можно не слишком переживать. Во всяком случае поначалу. Серьезной опасности для хорошо вооруженной экспедиции нет, но этой ночью жмот Карандаш получит неплохой урок. Боеприпасов его люди потратят немеряно, да и попотеть придется. И главное, делать особо ничего не понадобилось. Только и работы – найти нужную частоту, чтобы взять на себя управление манком, хорошенько заклепать крышку, чтоб «лаборантам» было не разобрать, а на бок стального кожуха присобачить коробку с рычажком и светодиодом. От нее и провода никуда не ведут – это фальшивка. Карандаш, дурак, клюнул… Сам виноват, нечего было жульничать. Сейчас небось понять не может, откуда столько зверья взялось – и все на его лагерь прут. – Карандаш, наверное, думает, гон начался! – крикнул сверху Пригоршня. Его мысли двигались в том же направлении, что и у Химика. Стрельба стала стихать, но над лесом разразился многоголосый вой и донесся стрекот пулеметов. Грохнул взрыв, потом еще и еще… – Новая стая подоспела, – прокомментировал Никита. – А хорошо Карандаш подготовился, ничего не скажешь. Держится, жмот! – Ну что, хватит с него для начала? – спросил Андрей. – Не, погоди, пусть он еще ПТУРСами по ним засадит, раз уж хвастался. Словно в ответ на его слова прогремел новый взрыв. – «Эргэдэшка», это мелко. Я требую продолжения банкета! – Пригоршня определенно вошел в раж. – Все, шабаш. – Химик допил энергетик, смял банку и вышвырнул в окно. – Возвращайся. Никита с тяжелыми вздохами спустился с крыши и уселся рядом с напарником. Стрельба еще не прекратилась – теперь мутантов, успевших добраться до лагеря, привлекал не манок, а запах свежей крови. Наверняка у границ охотничьей стоянки лежат вповалку груды мертвых и агонизирующих тварей, – А теперь чего? – Двинем к Карандашу поближе. – Я вызову его? Поболтаем о том о сем. Стрельба на убыль идет. – Ладно. Химик завел мотор и направил «Малыша» к лагерю. Пока шел бой, небо начало светлеть, видимость была, конечно, плохая, и Андрей вел броневик осторожно, вглядываясь в ландшафт, озаренный светом фар. Пригоршня потянул к себе микрофон на витом шнуре. – Эй, Карандаш! Эй, ты живой? Вызывать пришлось долго. Понятное дело, в растревоженном лагере было не до переговоров. Наконец Карандаш отозвался: – На связи! Кто здесь? – На манеже все те же, – представился Никита. – Как ты смотришь, если аванс не через три недели, а прямо сейчас? Десятку в валюте, как договаривались? – Никитушка… Ты что, сдурел? – Смотри-ка, он еще и ругается. Я бы на твоем месте был вежливым, мы же партнеры по бизнесу. Я гоню на тебя мутантов, ты в них стреляешь. – Наверное, ему мало. Давай еще добавим. – Химик нарочно повысил голос, чтобы его было слышно и Карандашу. – Охотничек, у тебя патронов много? – с преувеличенной заботой осведомился Никита. – Сейчас еще зверей подгоним для ангельского спорта. – Так это вы! – донеслось сквозь шорох и треск помех. – Вы устроили! Уроды! Сволочи! Гады! – Хочешь сказать, что мы тебя кинули? – прокричал Химик. – Андрюша, да я вас… – Как твой клиент сказал? Лохов надо учить? Учись, Карандашик! – Пропал клиент… – неожиданно плаксивым тоном прорыдал Карандаш. – Теперь кранты моему бизнесу… Из-за вас, уродов? – Из-за твоей жадности, дурак, – отрезал Химик. – Как пропал? Когда, где? Который из них? Ситуация неожиданно приобрела иной оборот. Если Карандаш потерял клиента, он теперь и впрямь может сделаться неплатежеспособным. – Да наш пропал, наш! Вовик… Немчина на месте, куда он денется. Пока отбивались, вроде крутился рядом, лез под руку. А теперь нет, пропал толстый. – Ладно, не рыдай, – сказал Никита. – Найдем твоего клиента, а ты бабки готовь. И премиальные заодно. – Эй, вы что, и Вовика, что ли, успели выкрасть? Ну вы… – Не дури, Карандаш, – перебил Химик – На хрена он нам сдался? Но раз такое дело, мы его найдем. Не за так, понял? – Понял, понял! Да я бы его сам нашел! – Охотник сразу приободрился. – Но у меня ж лагерь, у меня немец… Я думал, с рассветом двину на поиски… Только он к тому времени может уже того… совсем мертвым быть. Это же Зона… – Только в этот раз без глупостей. Все, отключаемся. Если что, мейл скину и по рации вызову. Отбой! Никита вернул микрофон на место и спросил: – Как искать будем?… Эй, осторожно! На приборной доске запищал датчик аномалий. Химик повернул руль, направляя вездеход в объезд. – Вижу, вижу. Как искать… Сперва круг около лагеря сделаем, поищем сигнал ПДА. Ты обратил внимание, у этого Вовика ПДА был? – Обратил, а как же. Ох, и машинка у него, навороченная… Крутая, наверное. Чего там только нет, в этой штуковине. – Ну вот и поищем сперва сигнал его ПДА. Эх, надо было его мейл спросить у Карандашика. – На фига? Карандаш его сам вызывает наверняка. Раз Вовик не отзывается, значит, не на связи. Или и вправду помер уже, или еще по какой причине. Ладно, или живого, или мертвого – найдем. «Малыш» медленно полз по Зоне, то пересекал открытое пространство – тогда Химик чуть увеличивал скорость, – то въезжал в редколесье. Молоденькие деревца Химик пускал под стальное брюхо машины, на кусты вообще не обращал внимания. Но датчик пищал все чаще, а на такой скорости даже в «Малыше» было опасно прокатиться по аномалии и приходилось маневрировать. Химик не отвлекался от маршрута, предоставив напарнику изучать показания ПДА. – А зачем мы вообще этого Вовчика ищем? – вдруг сказал Никита. – На кой он нам сдался? – Чтоб Карандаша дополнительно стимулировать в смысле оплаты. К охотничьему лагерю они не приближались – если пропавший Вовик где-то там, поблизости, чуткая охранная аппаратура егеря его засекла бы, ну а раз уж толстого не нашли, значит, подался куда-то в сторону. Вездеход кружил и кружил вокруг стоянки, постепенно увеличивая радиус, и наконец Пригоршня сообщил, что видит сигнал. Точка на мониторе медленно ползла, удаляясь от лагеря Карандаша. – Чего это он? – спросил Никита. – Вроде сбежать задумал? Странно. На идиота был не похож… так, полудурок. Такие по Зоне не бегают. – Разберемся. Может, это и не Вовик. Мало ли кого здесь можно встретить. Химик развернул вездеход вслед одинокому ходоку. Сделалось светлее, до рассвета оставалось час или полтора. Одинокий сигнал ПДА полз по монитору. Пригоршня следил за его перемещениями, изредка подсказывал Химику направление. Впереди лежал сложный участок, сперва пришлось объезжать целую россыпь аномалий, потом Химик не захотел углубляться в лес и повел «Малыша» в объезд, но расстояние постепенно сокращалось. – Так, он стоит! – объявил Пригоршня. – Уже пару минут не движется. Давай той лощинкой, за ней налево… Там ои и будет, толстячок… «Малыш» выполз из-за холмов и остановился посреди заросшей кустарником пустоши. На приборе Никиты белая точка совместилась с перекрестьем координатных линий в центре экрана. Химик, не доверяя напарнику, проверил – его ПДА показывал точно такую же картинку. – Я посмотрю, – вызвался Никита, потянувшись за автоматом. – Только осторожно. Открыли дверцу. Пригоршня аккуратно выглянул, держа «калаш» наготове. Спрыгнул, сместился к колесу и присел, водя стволом перед собой. Ничего. И никого. Уже стало совсем светло, серые сумерки вот-вот озарит розовый свет восходящего солнца. В рощице зачирикали птицы. Недалеко от вездехода над лишенным травы круглым пятачком тихо вращались сухие веточки и пожухлые листья. Если бы не воронья карусель, совсем мирный пейзаж. – Как там? – окликнул Андрей. – Тишина. Ничего не вижу. – Может, тут какой-то подвал? – А Зона его разберет. Если и есть подземелье, то вход явно не здесь. На этой поляне никогда ничего не стояло. – Как ты можешь видеть? Все кустарником заросло. Поляну покрывали жесткие, будто скрученные из проволоки, серые побеги, усеянные длинными заостренными листьями. Под этой щетиной невозможно было разглядеть грунт. – Если бы были остатки стен, кусты их как бы обрисовали бы, проверено… А ну, погоди, я вроде что-то… – Пригоршня аккуратно двинулся вбок, водя стволом из стороны в сторону. Отошел на десяток шагов, присел, зашарил левой рукой в кустах. – Что там? Никита выпрямился, не убирая пальца со спускового крючка АКМ, показал Химику нечто плоское и блестящее. Тут наконец из-за дальней гряды холмов показалось солнце, первый слабый луч упал на зеркальную поверхность в руке Пригоршни, и Химик прищурился. – Так что это? – ПДА. О, да тут только собирай урожай… Смотри! – Пригоршня упрятал находку в карман и пошел дальше. – Да что там такое?! – Подъезжай поближе, сам увидишь. Это только если с земли глядеть, кусты заслоняют, а сверху… А вот и его ствол! Химик сдал назад, чтобы не въехать ненароком в аномалию, вывернул руль и подкатил к Пригоршне. Точно, сверху, с водительского места, он увидел разбросанную среди кустарника снарягу. Все новенькое, фирменное. Пригоршня, закинув свой «калаш» за спину, разглядывал оружие Вовика – ту самую импортную игрушку, с которой турист расхаживал в лагере. – Полмагазина. – Никита видел патроны сквозь прозрачный пластиковый корпус. Он передернул затвор. – И машинка на ходу. Зачем же он такую игрушку выбросил? Химик привстал, чтобы лучше было видно. – Надо же. Не только игрушку, он и портки снял! – Точно. – Никита поднял камуфляжный комбез. – С подогревом, тепленький. Погоди, я сейчас все закину внутрь, а ты пока Карандаша вызови. Спроси, не состоял ли клиент в дурке на обследовании. – Ага, сейчас… Карандаш! Прием, прием! Слышно?… Молчит, зараза… Сейчас мейл ему скину, спрошу, не был ли этот Вовик эксгибиционистом. Может, он и по лагерю их любил голым расхаживать, «лаборантов» пугать? Пригоршня, стоя перед распахнутой дверью вездехода, по одной зашвыривал внутрь шмотки Вовика. Все валялось как попало в траве: детали снаряжения, портупея, обоймы. Никита подбирал вещи, шаря взглядом по краю пустоши… Слово «эксгибиционист» привлекло его внимание, и он заметил; – Как-то ты заковыристо его назвал. Вроде голубых как-то короче по науке именуют… Вон, смотри, там! – Что? – Химику с водительского сиденья не было видно, куда показывает Пригоршня. А тот заметил следы. Голый Вовик почти сразу разодрал ноги о колючки, его путь отмечали капельки крови, которые уже начали подсыхать, но все еще оставались заметными в ярком утреннем свете. Никита показал, и Химик, присмотревшись, разглядел оставленные толстяком отметины. Тут проснулась рация. – Химик, Химик, где вы? – Идем по следу. Нашли кое-что из вещичек твоего Вовика. Он чего-то раздеться решил. Не наблюдал ты за ним каких-то странностей? Может, он голым плясал при луне? Или к мужикам приставал? – Андрюша, бросай шуточки, а? – Голос Карандаша был жалобный и печальный. – Я уже всю наличку в лагере собрал, насчитал две тысячи шестьсот… Рублями где-то еще на штуку… ну и по мелочи там… Слушай, я не шучу. Найди клиента… Найди, Химик, а? Я виноват, виноват, бес попутал! Я все отдам! Все что хочешь из снаряги, ну? Пригоршня спиной вперед влез в салон и, склонив набок голову, стал слушать. – Страдает человек, – констатировал он. – Совесть замучила. А у нас жратвы маловато. Я вчера и поесть толком не смог, в животе прям оркестр играет… – Ладно, – решил Химик – Мы у тебя еще бензин возьмем. Есть запас? – Да я… – начал егерь. – Знаю, что есть, не отнекивайся. Готовь канистры, а мы идем твоего голого друга искать. Отбой. – Химик, я серьезно! – Карандаш пока не собирался отключаться. – Гадом быть, я все отдам! Да я и не думал тебя кидать, просто с бабками сейчас туго. Слышишь, Химик? Химик, ты здесь? Только верни мне толстого, слышишь, Андрюша? Если он не вернется, меня его папаша на ленточки порежет, на тонкие такие, понимаешь? Папаша у него крутой, как… Он хотя с немцами совместную фирму открыл, но сам бандит бандитом. Найди пацана, а я за это тебе… - Ладно, не лопочи, как псевдоплоть. Едем за твоим Вовиком. Отбой, всё! Пригоршня еще раз осмотрел автоматическую винтовку пропавшего, тяжело вздохнул и аккуратно положил оружие на пол вездехода. Ему хотелось взять новую игрушку, но в опасной ситуации он предпочел знакомый ствол. Выбравшись наружу, Никита медленно пошел вдоль цепочки постепенно высыхающих красных капель. Химик вел «Малыша» следом с черепашьей скоростью. Мотор работал ровно и негромко, но ни о какой скрытности передвижения не могло быть и речи – в утренней тишине их было слышно далеко. Поэтому Химик заглушил двигатель, задраил двери и на своих двоих поспешил за Никитой. Они углубились в лес. Химик шел сзади, чтобы не мешать Пригоршне выискивать следы. Миновав лес, поднялись на холмик, увенчанный кривым старым дубом. С вершины открывался вид на округу, перед сталкерами тек неглубокий ручей, дальше раскинулся луг, и потом снова пустоши, перемежающиеся лиственными рощами. – За ручьем след потеряем, – озабоченно сказал Пригоршня. – Я сейчас. Закинув автомат за плечо, он вскарабкался на ветку дуба. Встал, придерживаясь одной рукой за ствол, подпрыгнул, ухватился за сук повыше, подтянулся и перебросил корпус через ветку. Взобравшись на верхний ярус, вытащил из нагрудного кармана прицел и стал осматривать местность по ту сторону ручья. Химик стоял под деревом и ждал. – А! – вдруг выкрикнул Пригоршня. – О! – Что там? – Круто! Во дает толстый! – Что он дает? И кому? – Метрах в пятистах вижу Вовика. Ходит в трусах по поляне. Присел. Опа… – Чего? – Взял палку и по башке себя колотит. – Ну! И дальше что? – Сломал. – Что сломал? – Палку, а ты что думал? Трухлявая, наверное, попалась. Точно дурик. Теперь прыгает и руками что-то вроде как бы ловит над головой. Эх, плохо видно, он за деревьями скачет. Ага, теперь башкой о дерево колотится, что ля? Нет, перестал… Что это он вытворяет? Теперь присел, встал. Присел, встал. На четвереньках ползет. Во дает толстячок! – Не увлекайся, ищи контролера. – Н-не вижу… – Понятно, хрен его так найдешь… Он же нарочно прячется, а Вовика нам показывает, заманивает. – Ну да, ну да… Не, Андрюха, не вижу этого подлого контролера. Хотя с чувством юмора у него ничего так, э? – Спускайся, я пока Карандаша вызову. Потом двигаем к «Малышу», никуда отсюда толстый не денется. Контролер и так далеко отмахал, а он ходить не любит. – Погоди, я сейчас… сейчас, быстро… – Пригоршня вытащил ПДА Вовика, покрутил, отыскивая нужную функцию. – О! Эх, какая вещь классная… Слушай, да здесь увеличение не хуже, чем у моего прицела! Даже покруче! Вовик, наверно, за бабами подглядывал в окнах напротив. Химик опустил М-16 на сгиб локтя и стал набирать послание егерю. – У тебя одни бабы на уме. Чем это ты занялся? – Да видео снимаю… Классный фильм про толстого выйдет, домашнее сталкерское порно. Голые сталкеры в небе летят, в Свалку попал реактивный снаряд – Это не порно, а стриптиз. Не думал, что у тебя такие наклонности… – заметил Химик. – Смотри, не увлекайся, а то станешь вуайеристом. – Это еще что за хрен? – удивился напарник и зашевелил губами, повторяя, но при этом не отвлекаясь от своего занятия. – Вуай… Вуайе… Не, совсем непонятно. Химик только головой покачал. Карандаш объявился минут через пятнадцать. Как и велел Андрей, коротышка подъехал на открытом джипе один. Стараясь не глядеть на Пригоршню, который держал его под прицелом, заглушил двигатель и вылез наружу. Нагрудные карманы егеря оттопыривались, а кузов джипа был набит баулами, канистрами и ящиками. – Вот так, скупой рыцарь, – удовлетворенно отметил Никита, не опуская автомата. – Руки на виду держи. – Да держу… Мужики, вы правда Вовика нашли? – Нашли, – ответил Химик, – то, что от твоего Вовика осталось. – Что… осталось? – Полтора центнера биомассы. Бабки принес? – Мужики, вы это… вы учтите, мои парни вас под прицелом держат. Если что, вам тоже не уйти. – Опять ПТУРСами пугаешь? Засунь их себе в одно место и долго не вытаскивай. Получишь своего Вовика в целости и сохранности, но только если поторопишься. – Я не пугаю, я бабки принес… вот… – Коротышка полез в карман, потом в другой, вытащил толстые пачки купюр. Никита осторожно принял деньги, передал Химику. Тот пересчитал, кивнул и приказал: – Сгружай, что в кузове. Медленно и печально, без лишних движений. И гранатомет тоже… Карандаш, тяжело вздохнув, полез в кузов. Канистры, ящики консервов, упаковки энергетика и тому подобное… Последними были гранатомет в чехле и короб с зарядами. – Гранатомет «Бульдог-6», револьверного типа, улучшенная модификация! – со счастливым видом объявил Пригоршня, будто увидел симпатичную девушку совсем без одежды. – Давно такой хотел иметь! – Мужики… – снова заскулил Карандаш. – Спокойно, скоро получишь своего пацана. Вернем обществу полноценного толстого, не сомневайся. Ты закончил? Ну и вали отсюда, чего моргаешь на нас? Мы с тобой свяжемся, когда Вовика спасем. – Да что с ним такое? Пригоршня показал навороченный комбинезон пропавшего клиента. – Узнаешь? Его этот… эксгибиционизм совсем одолел. Скоро и остальное будет. – Понимаешь, Карандаш, – заговорил Химик, – некоторые считают себя Наполеонами. Другие думают, что они Александры Македонские. А твой Вовик решил, что он – лесная фея, и танцует на лугу. – Фея? – растерянно повторил Карандаш, лупая на сталкеров глазами. – Да, только они ж маленькие, а он – фея-мутант из Зоны, потому такая… не маленькая. Короче, что с ним было, он сам тебе потом расскажет. Если не застрелится от стыда. Все, вали, надоел. Они выждали, чтобы Карандаш на своем джипе убрался подальше, закинули трофеи в салон и снова направились к ручью, прихватив гранатомет. По дороге возник спор, кто будет стрелять из «Бульдога». Пригоршня утверждал, что он лучший стрелок, а тут имеется опасность задеть Вовика; Химик упирал на то, что снайпер им скорее понадобится как раз для другого. Наконец Пригоршня уступил. Достигнув вершины пригорка, Никита снова залез на дуб – Вовик по-прежнему занимался физкультурой, и вид у него теперь был очень усталый. Парень взмок, вывалялся в грязи и вообще выглядел довольно жалко. Чувствовалось, что увальню не часто приходилось утруждать себя подобными упражнениями. – Какой милый толстячок… – рассуждал вслух Пригоршня, прикидывая, где может находиться контролер. – И активный какой, ты видишь? Так и скачет, пострел… Ветреник. Химик, подняв «Бульдог» на плечо, побрел к ручью; спустившийся Пригоршня направился следом. Теперь он вооружился винтовкой М-16, к которой приделал прицел. Наконец Химик решил: – Стоп. Дальше не пойдем, рискованно. Лезь опять на дерево. – Нашел обезьяну… – Не ной. Я уверен, что тебе это нравится, я ж видел, как ты полчаса назад скакал. Ну, готов? Химик расчехлил гранатомет и приготовился. Пригоршня, разместившись на ветках на высоте в три человеческих роста, принялся корректировать. Он еще мог иногда видеть, как за деревьями мелькает толстая фигура, а Химику оставалось только надеяться на советы напарника. Сам он почти ничего не видел. Наконец направление выбрали. Химик вскинул ствол повыше и пустил первую гранату. Целил он, понятное дело, далеко в сторону – надежда была на то, что испуганный взрывами контролер выдаст себя. Пригоршня прильнул к прицелу и приготовился. После первого взрыва Вовик замер. Он еще не вполне высвободился из-под влияния мутанта, но частично сознание начало возвращаться – тварь, обеспокоенная взрывом, ослабила контроль. Химик немного сместил прицел и выпустил вторую гранату, потом третью. Грохот разодрал тишину, по лесу пошло гулять эхо. Третья граната угодила достаточно близко к контролеру, чтобы тот окончательно разволновался. Он не видел, откуда валятся снаряды, и высунулся из норы под корнями здоровенного дерева, вывороченного из земли. Пригоршня тут же взял его на мушку. Выстрел – мимо. Взлетели выбитые пулей огрызки древесины. Контролер исчез в укрытии. Пригоршня велел Химику дать еще один выстрел, потом, дождавшись паузы между залпами, заорал: – Вовик, твою налево! Дуй сюда! Живо! К этим словам сталкер присовокупил еще несколько крепких выражении. Должно быть, они и подействовали. Толстый совершенно очумел от того, что ему показывал контролер, от собственного жалкого вида, от боли в разбитых коленях и изрезанных ступнях… Разглядев на дереве Пригоршню, он, не раздумывая, рванулся к спасителям. Упал, вскочил, припустил дальше, по-женски разбрасывая в беге руки. Никита, увидев, что Вовик разобрался в ситуации, выпустил остаток магазина по дереву, за которым прятался мутант, и стал спускаться. Вовик, пыхтя как паровоз, добрался до них и рухнул на землю, взметнув обломки веток и листья. Сталкеры подхватили его и потащили прочь. Толстяк едва мог переставлять ноги, он выбился из сил и обезумел от быстрой смены обстановки, так что его больше волокли, чем вели. Химик на ходу вытащил ПДА, отключил охранную систему «Малыша». Распахнув дверцу, вскочил внутрь первым, ухватил спасенного за руку. Пригоршня пинками направил Вовика в нужную сторону, потом вскарабкался сам. Химик перебрался на водительское сиденье, отпихнув Вовика, который повалился на груду собственных шмоток. – Слышь, танцор, – утирая пот, сказал Пригоршня, – а как по-немецки «карандаш»? – Бляйштифт, – пробормотал толстяк и отрубился. Пригоршня задумчиво покрутил головой и заключил: – Прикольный язык. Многое немцы верно угадали. Слышь, Химик, – бляйштифт, а? Можно подумать, они Карандаша хорошо знали. Когда Андрей связался с егерем, Пригоршня подсел поближе, выждал, чтобы напарник утряс детали рандеву, и крикнул в микрофон: – Еще одно условие! Когда поедешь за Вовиком, немца с собой прихвати! Динамик зашипел, раздался недовольный голос Карандаша: – Это еще зачем? Что вы там придумали? Химик показал Никите кулак, но вслух сказал: – У Пригоршни к немцу какое-то дело возникло. Не волнуйся, все будет без обмана. Подъезжай, ждем. Видимо, Карандаш к этому времени успел свернуть лагерь, потому что на встречу пожаловал во главе целой процессии. Три джипа и два грузовичка, в машинах – вся «лаборатория» с арсеналом. К «Малышу» егерь отправился в сопровождении одного лишь Майерса, кортеж остался в полусотне метров дальше, «лаборанты» держали оружие наготове. Егерь подошел к вездеходу и хмуро осведомился: – Ну? – Все путем, Бляйштифт! – успокоил Пригоршня. Карандаш поморщился и взглянул на Химика. – В салоне твой Вовик, – пояснил тот, – можешь забирать. Его контролер увел, пока вы в собачек стреляли. Так что вид у Вовика паршивый, контролер его погонял по лесу. Надолго пацану сафари запомнится. Тем временем Пригоршня с заговорщическим видом поманил герра Майерса, отвел за вездеход и принялся вполголоса ему что-то втолковывать. Карандаш, забравшись в кабину, надавал клиенту пощечин, и тот сел, моргая опухшими красными глазами. Егерь под присмотром Химика напялил на него комбинезон, помог обуться и, закинув руку Вовика себе на плечо, повел к «лаборантам». Сдав клиента охранникам. Карандаш вернулся к «Малышу». Химик проверил, как дела у напарника. Пригоршня что-то говорил Майерсу, размахивая длинными руками, тот лыбился, кивал и твердил: – Гут, гут, о'кей! О'кей, гут! Потом Майерс полез в карман, вытащил бумажник… Химик обалдел – прежде за Никитой не водилось такой предприимчивости. Нет, напарник был горазд на всякие выдумки, но его идеи, как правило, не приносили дохода. К вездеходу вернулся Карандаш. Он успел перенервничать из-за пропажи ценного клиента, но теперь пребывал в более или менее умиротворенном состоянии духа. – Андрюша, мы в расчете? Без претензий? – зачастил егерь. – Я сам виноват, не спорю, но все разрулилось, а? – Ладно, – благосклонно кивнул Химик. – За манок, так и быть, рассчитались. А вот за возвращенного Вовика… Нет, не спорь! Я понял, у тебя с наличкой туго. Можем решить иначе – услуга за услугу. Карандаш настороженно молчал. – Все очень просто, – продолжал Химик. – Ты отправляешься к Полковнику. Знаешь этого типа? – Это долговец? Он же псих конченый! – Ничего, ты же здесь легально, тебя он не тронет. Вот поэтому ты мне и нужен. Отправишься к Полковнику, скажешь: есть сведения. А теперь слушай внимательно. Если сделаешь, как я скажу, возможно, Полковник сам тебе приплатит. Для него это очень ценная информация. Скажешь, есть такой сталкер, зовут Хромым. Он знает, как добраться до одного из членов О-Сознания. Понял? Повтори! – Химик, во что ты меня втягиваешь? У меня бизнес тихий, легальный… – Ангельский! – подсказал Пригоршня. Он уже закончил беседу с немцем. – Просто сделай, что я сказал. – А зачем тебе? – Карандаш заинтересовался и теперь хотел знать побольше. – Не твое дело. Если коротко, мы с Хромым добыли приличный хабар, я должен его сбыть, и если Полковник Хромого прихватит, мне выручкой делиться не нужно. – А, понимаю, понимаю, – быстро закивал Карандаш. Это объяснение казалось ему очень даже логичным. – А если Полковник спросит, откуда у меня такие данные? – Соврешь что-нибудь, – пожал плечами Химик, – тебе не впервой. И учти, если не сделаешь, я буду считать, что ты мне задолжал. И Пригоршня вон тоже будет, а он в гневе страшен. – Ладно. – По лицу Карандаша было ясно: он уже придумал, что соврать и каким образом обратить дело к собственной выгоде. Лоб разгладился, глаза сделались ясными и прозрачными. Егерь приободрился. – Герр Майерс? – Их бин берайт! – с энтузиазмом откликнулся немец. Пригоршня с Химиком погрузились в вездеход, Андрей крикнул на прощание: – Да, Карандаш! Ты с манком к Периметру не приближайся, пока блок питания не отсоединишь. Потому что машинка до сих пор включается дистанционно, и если ты окажешься вблизи военного манка и твой экземпляр словит сигнал… Карандаш недолго обдумывал услышанное, выругался и помчался к машинам. – Хорошо скачет, – прокомментировал Пригоршня. – Бляйштифт. Ну что, едем отсюда? – Едем. А что ты немцу продал? Я видел, он тебе деньги отсчитывал. – Да запись, как Вовик там в лесу вышивает. Знатное кино вышло, супертриллер, можно сказать. А немец не то извращенец, не то, что скорее, хочет батю Вовика шантажировать, они ж партнеры по бизнесу, и пацан тоже при делах. – Надо же. А ты что, немецкий знаешь? – В объеме допроса пленного. Да дело-то нехитрое, а рыбу ангелы ловят в мутной воде. |
||
|