"Катерина Врублевская. Дело о рубинах царицы Савской (Аполлинария Авилова-4) " - читать интересную книгу автора

тайну пергамента. Ассабский залив. Итальянская канонерка. Таможенный
досмотр. Важная бумага. Аршинов побеждает.
В порт мы решили не идти пешком, а взять коляску. Смуглый, словно
высушенный снаружи и изнутри, возчик лихо докатил нас до самых сходен, всю
дорогу оглушительно крича и щелкая кнутом.
Не успели мы сойти с коляски, как к Аршинову подбежал Али и что-то
взволнованно принялся рассказывать.
- Полина, голубушка, тут недалеко. Вы дойдете сами, а мне срочно отойти
надо. Уж простите.
- Конечно, Николай Иванович, о чем разговор? Не беспокойтесь, я
доберусь.
Матросы споро загружали корабли разными тюками и ящиками. Отовсюду
неслись крики грузчиков, в воздухе стояла пыль, пахло смолой и горячим
машинным маслом. "Северная Пальмира" была в двух шагах, как вдруг земля ушла
у меня из-под ног - мне на голову накинули какой-то вонючий мешок и потащили
в сторону. Я кричала и отбивалась, но кто мог услышать мои крики в суете и
грохоте порта?
Все происходило быстро и в абсолютной темноте. Я чувствовала, что
напавших на меня несколько. Пока одна пара рук держала мешок на голове, две
другие общупывали меня с ног до головы: залезли под белье, расшнуровали
ботинки, а стоило мне дернуться или подать голос, как мешок так затягивался
на шее, что я начинала задыхаться.
Наконец, обыск закончился. Мне спешно натянули ботинки на ноги,
потащили куда-то, стукнули в спину и я, вылетев вперед, упала на булыжную
мостовую, сильно ударившись коленкой и лбом. Удар, правда, смягчил мешок,
который мне так и не сняли.
Сколько я лежала - не помню. Ко мне подбежали какие-то люди, подняли на
ноги, освободили голову - я зажмурилась от яркого света. Среди помогавших
оказались два матроса с "Северной Пальмиры". Я попросила их отвести меня на
корабль. Спотыкаясь и наступая на шнурки ботинок, я кое-как добрела до своей
каюты и упала на койку.
Мне было противно. Я ощущала себя грязной, ведь чужие руки шарили по
моему телу. Мне необходимо было выкупаться, чтобы смыть с себя это ощущение.
Но сначала надо было проверить, на мечте ли пергамент монаха Фасиля.
Да, он лежал там, куда я его и положила.
В дверь постучали.
- Войдите, - сказала я, мгновенно вытащив руку из-под матраса и
лихорадочно пытаясь привести себя в порядок.
Вошел первый помощник.
- Аполлинария Лазаревна, добрый день, как вы себя чувствуете?
- Спасибо, Сергей Викторович, уже лучше.
- Мне рассказали, что с вами случилось. Вы можете разъяснить положение?
- Как вам сказать, Сергей Викторович, все произошло так быстро и
внезапно. Помню лишь только, что нападавшие молчали, поэтому определить,
откуда они родом, не было никакой возможности.
- Они над вами издевались?
- Если не считать мешок на голову и обыск по всему телу за
издевательство, то почти и нет.
- Что-нибудь у вас пропало?
- Да, сумочка.