"Катерина Врублевская. Дело о старинном портрете (Аполлинария Авилова-3) " - читать интересную книгу автора

изысканно и просто, но так, чтоб было ясно: эта простота стоит немалого
состояния. Sapienti sat 12.
- Сейчас снова в моду вошли рукава-буфы. - Модистка показала на одну
картинку, на которой изогнула стан кокетка с гренадерскими плечами. Я
содрогнулась и отложила картинку в сторону. - А как вам модный корсет
"голубиная грудь"? Самое последнее изобретение. Даже самый незначительный
бюст выглядит пышным и пленительным.
Вот это казус! Назвать мою грудь незначительной... Нет, эта
псевдофранцуженка позволяет себе слишком много. В конце концов, Прасковья
Васильевна шьет не хуже, только ей надо хорошенько объяснить. Но она не
торопится, а о платье я подумала в последний момент, после занавесей и
люстр.
- Никаких буфов и никаких голубиных корсетов, - решительно сказала я,
отодвигая от себя журналы. - Подайте мне голубую тафту и приготовьте булавки
для драпировки. Я знаю, какой туалет мне нужен!
Платье, которое я заказала у мадемуазель Жаннет, придумал Андрей. Он
набросал несколько эскизов, глядя на меня, стоящую у зеркала, и один из
рисунков настолько мне понравился, что я решила воплотить его в тафте
небесного цвета. Юбка сильно обтягивала бедра и расширялась колоколом книзу,
что удлиняло линию ног, а на бедра был накинут платок из тончайшей органди,
завязывающийся узлом на левом боку. Свободный лиф украшали сутаж и блестки,
ансамбль дополняли черные шелковые чулки и длинные перчатки без пальцев.
- Великолепно! Прелестно! - приговаривала модистка, ползая вокруг меня
по полу. Я боялась, что она проглотит булавки, коих у нее был полон рот. -
Из какого журнала вы выбрали фасон, мадам Авилова? Неужели у вас есть
парижские журналы, которые еще не дошли до меня?
- Я взяла этот фасон не из журнала, - ответила я.
- А откуда?
- Его придумал мой личный модельер, - не удержалась я.
Мне было прекрасно видно, что мадемуазель Жаннет беременна кучей
вопросов, готовых выпрыгнуть у нее изо рта вместе с булавками, но я решила
на этом прекратить общение.
Протасов скромно стоял у окна и, неловко улыбаясь, разговаривал с
Лазарем Петровичем, курившим толстую "гавану". Художник был непривычно
строго одет - в черную пару, которая, как и косоворотка и блуза, сидела на
нем отменно. Отец благодушествовал, его сочный баритон разносился по всей
комнате вместе с запахом крепкого табака. Гости подходили к Андрею,
восхищались, интересовались ценами и сроками изготовления, а статская
советница Тишенинова уже назначила день, когда мастеру нужно будет явиться к
ней для замеров, - она выдавала замуж младшую дочь, и той страстно
захотелось получить к свадьбе точно такой же гарнитур, как у меня. Две
старшие дочки статской советницы смотрели по сторонам с явно заметной
завистью - им на свадьбы не перепало столь роскошных подарков.
- Необыкновенный гарнитур! - Ко мне подкралась мадам Бурчина. - Сколько
вы вложили в него?
- Вложили чего, Елизавета Павловна? Денег?
- Ну что вы, - отмахнулась она, словно деньги были для нее чем-то
недостойным. - Я имею в виду, времени и сил.
- Это не я, это Андрей Серапионович постарался. Его идея, его же и
работа. Если вам понравился гарнитур, можете выразить свое восхищение