"Константин Вронский. Капрал Бонапарта, или Неизвестный Фаддей " - читать интересную книгу автора

Когда на следующий день солнце уже клонилось к закату, Фаддей уверился,
что смог перебраться через границу. Он перешел ее! Теперь он в Польше, никто
ему здесь и слова уж не скажет! Из Речи Посполитой он вскорости до дома
доберется.
Вот только голод мучил его просто нестерпимо. Голод, который не утишить
краюхой хлеба и луковицей. Брюхо просто совсем истосковалось по чему-нибудь
горяченькому, чему-нибудь парному, обжигающему.
За скелетами умерших зимой деревьев он различил небольшую деревушку.
Маленькое прибежище пейзан с церковной колоколенкой.
Больше ему прятаться не надобно. Теперь он свободный человек. Который
питает крохотную надежду на то, что в теплом гнездышке у пейзан и теплый
кабак отыщется! Чтобы "проше пане" и без шинка, да ни за что он в такое не
поверит! Вот там и согреется, там и выспится. В теплой постели. И плевать на
клопов! Господи, вот счастье-то, там наверняка есть клопы.
И руки, руки от мороза отойдут! А то словно в крапиву их сунули...
Фаддей быстро разыскал в деревушке столь желанный ему постоялый дом.
Почти пустой. Только в уголку сидели несколько нахохленных теней за круглым
столом.
Фаддей тоже рухнул за стол подле печки. Пахло в шинке не ахти как и
темновато было, да какое ему до того дело, выбрался он от пруссаков!
Из кухни выскочила разбитная паненка. И Фаддей поневоле приосанился.
Гром и молния! Очень даже недурна собой девка-то! Он-то рассчитывал на
появление старого, жирного корчмаря, а тут такая красотка пожаловала. Небось
и есть дочурка того самого старого и жирного корчмаря. Дочурки у корчмарей
всегда красотки. В Геттингеме Фаддей на таких вдосталь насмотрелся.
Паненке было не больше семнадцати, а меж столов пробиралась столь
самодовольно, будто весь двор постоялый ей одной принадлежал. В руках девица
несла чарку с вином, которую и поставила с шутливым замечанием на угловой
столик. Странно только, отчего это она по-немецки говорит, а не
по-посполитскому "прошикает". Впрочем, местечко-то приграничное, так что
чего дивиться... Паненка отпустила еще парочку шуточек, а Фаддей подумал
разморенно: "Эка жужжит, как пчелка, что с цветочка на цветочек перелетает".
А следующим "цветочком" был он, Фаддей Булгарин.
От паненки никак глаз отвести не удавалось. Словно прилипли глаза-то к
лицу ее. Разве что его Мари так же хороша собой. Мороз отпустил Фаддея из
своих цепких ледяных щупалец, какое там, студиозус взопрел даже. В животе
колоть начало, а сердце за двоих колотиться принялось. Сейчас. Сей-
Ее каштановые волосы были убраны в косы, и глаза у нее, как у косули
дикой. Паненка улыбнулась и замерла подле Фаддея.
- У нас как раз картофельную похлебку приготовили, - сообщила дочь
корчмаря. - У нас ее всегда готовят отменно.
И губки прекрасной паненки соблазнительно дрогнули.
- Верно, я и впрямь выгляжу голодным, раз вы, сударыня, сразу о еде со
мной заговорили, - слабо улыбнулся в ответ Фаддей. Улыбка у него на редкость
жалкой получилась.
- О да, выглядите, господин!
- О, у вас опытный взгляд, сударыня, - Фаддей изо всех сил старался
подольше удержать подле себя сию "пчелку". - И каким же видится вам истинно
изголодавшийся человек?
- Ну, истинно изголодавшийся человек вваливается в наш трактир,