"Константин Вронский. Черная богиня " - читать интересную книгу автора - Да.
- Гм, понимаю. "Скажи мне, что вы перевели ее в другую палату! - кричал мой взгляд. - Скажи же!" - Она... она умерла, да? - и мой голос предательски дрогнул. Холодов молча кивнул. А потом отвел глаза, словно что-то старательно выискивал на пустой кровати. - Пошли-ка ко мне, - сказал он... ...- Как ты думаешь, - нервно теребил Алик Шелученко Савельева за рукав. - Как ты думаешь, этот Холодов сможет помочь сыну богини, а? Павел внимательно глянул на товарища по несчастью. Шелученко напряженно щурил маленькие глазки-буравчики с красными от хронического неумывания веками. На кончике носа, словно точка от вопросительного знака, висела зеленоватая соп-лина. - Не знаю, - проворчал Павел и брезгливо отодвинулся от Алика. - Ничего я не знаю. - Ну, тогда я постараюсь послать ему положительный импульс, - важно заявил Алик, а затем ни к месту хихикнул. Савельев рванул ворот рубашки, словно ему было нестерпимо душно, и выскочил прочь из храмовых покоев. В саду при храме находилось священное озеро. Его окружали смоковницы, по берегам росли камыш и тростник. Однако в одном месте эту зелень срезали, так что глазам Савельева открылась блестящая вода, а на ней ладья, качавшаяся на волнах неподалеку от берега. В ладье сидела царица-богиня Сикиника с распущенными волосами. Внезапно в полной тишине она воздела руки к небу и начала плач: плач по только что ушедшей в землю погребенных подруге, плач по погибшему две зимы назад царственному супругу: - Приди в свой дом, о мой бог! Приди в свой дом, мой супруг! Осирис, прекрасный юноша, не имеющий врагов, приди в свой дом! Я зову тебя и плачу, так что слышно даже на небесах, ты же не внемлешь моему гласу! Словно издалека долетел до слуха Савельева хор низких мужских голосов: - Его убил Сет! Его, у которого не было врагов, кроме собственного брата! Его убил Сет, и нет больше жизни в его теле. Плачь, богиня, его убил Сет! "Здорово, что я потратил столько времени, чтобы выучить этот древний, практически забытый язык", - мелькнуло в голове Савельева. - Его убил Сет!... "А кто убил моего Осириса?" - всхлипнула Сикиника, прикрывая глаза, в которых блестели хрусталики слез. День, решивший ее судьбу, царица-богиня помнила болезненно-отчетливо. Тогда солнце стояло уже высоко в небе, и от его лучей из влажных после дождя садов поднимались испарения. Тогда шел дождь, тогда бог дождя не гневался на них... День обещал быть жарким и душным. Деревья царского сада казались неподвижными арабесками на синем, цвета индиго, безоблачном небе. Повсюду стояла тишина, и не было слышно даже щебетания птиц. Сикиника решительно поднялась с низкого ложа, лениво потянулась и хлопнула в ладоши. |
|
|