"Константин Вронский. Черная богиня " - читать интересную книгу автора

- Да.
- Гм, понимаю.
"Скажи мне, что вы перевели ее в другую палату! - кричал мой взгляд. -
Скажи же!"
- Она... она умерла, да? - и мой голос предательски дрогнул.
Холодов молча кивнул. А потом отвел глаза, словно что-то старательно
выискивал на пустой кровати.
- Пошли-ка ко мне, - сказал он...

...- Как ты думаешь, - нервно теребил Алик Шелученко Савельева за
рукав. - Как ты думаешь, этот Холодов сможет помочь сыну богини, а?
Павел внимательно глянул на товарища по несчастью. Шелученко напряженно
щурил маленькие глазки-буравчики с красными от хронического неумывания
веками. На кончике носа, словно точка от вопросительного знака, висела
зеленоватая соп-лина.
- Не знаю, - проворчал Павел и брезгливо отодвинулся от Алика. - Ничего
я не знаю.
- Ну, тогда я постараюсь послать ему положительный импульс, - важно
заявил Алик, а затем ни к месту хихикнул.
Савельев рванул ворот рубашки, словно ему было нестерпимо душно, и
выскочил прочь из храмовых покоев.
В саду при храме находилось священное озеро. Его окружали смоковницы,
по берегам росли камыш и тростник. Однако в одном месте эту зелень срезали,
так что глазам Савельева открылась блестящая вода, а на ней ладья,
качавшаяся на волнах неподалеку от берега.
То, что довелось увидеть Павлу, он не забудет уже никогда.
В ладье сидела царица-богиня Сикиника с распущенными волосами. Внезапно
в полной тишине она воздела руки к небу и начала плач: плач по только что
ушедшей в землю погребенных подруге, плач по погибшему две зимы назад
царственному супругу:
- Приди в свой дом, о мой бог! Приди в свой дом, мой супруг! Осирис,
прекрасный юноша, не имеющий врагов, приди в свой дом! Я зову тебя и плачу,
так что слышно даже на небесах, ты же не внемлешь моему гласу!
Словно издалека долетел до слуха Савельева хор низких мужских голосов:
- Его убил Сет! Его, у которого не было врагов, кроме собственного
брата! Его убил Сет, и нет больше жизни в его теле. Плачь, богиня, его убил
Сет!
"Здорово, что я потратил столько времени, чтобы выучить этот древний,
практически забытый язык", - мелькнуло в голове Савельева.
- Его убил Сет!...
"А кто убил моего Осириса?" - всхлипнула Сикиника, прикрывая глаза, в
которых блестели хрусталики слез.
День, решивший ее судьбу, царица-богиня помнила болезненно-отчетливо.
Тогда солнце стояло уже высоко в небе, и от его лучей из влажных после дождя
садов поднимались испарения. Тогда шел дождь, тогда бог дождя не гневался на
них... День обещал быть жарким и душным. Деревья царского сада казались
неподвижными арабесками на синем, цвета индиго, безоблачном небе. Повсюду
стояла тишина, и не было слышно даже щебетания птиц.
Сикиника решительно поднялась с низкого ложа, лениво потянулась и
хлопнула в ладоши.