"Владимир Возовиков. Тайфун" - читать интересную книгу автора - Фу!.. Забегался... Да что рассказывать! Устал до смерти. Когда лежал,
ожидая горючевозы, совсем развезло меня, как на духу говорю... Потом вижу - вы отходите, а я как примерз, вот честное слово! Танк бы, наверное, на меня попер - и то не встал бы... А-а, думаю: буду вас огнем до конца прикрывать... Потом патроны кончились, а тут откуда-то сбоку - ихний лейтенант с солдатами. Окружили, говорят - вставай, мол... - Ефрейтор Денисов! Вы были ближе всех к Воронову. Видели, что он не поднялся при отходе? Ефрейтор метнул взгляд на Воронова, но ответить не успел. - Да я пробовал... - Воронов смешался. - Встать, говорю, пробовал. Только на пять шагов меня и хватило... Отбежал к елочкам, которые там рядом... - Понятно, - жестко сказал Дагаев. - Дальше. - Капитан еще подошел, посредник... Я с ним пошел на дорогу... - И откуда силы взялись! - съехидничал Седых. - ...Стал он меня, капитан тот, спрашивать: чьи, мол, и сколько нас, а я ничего ему не сказал, хоть он и посредник. - Что приказал вам капитан? - Ничего он не приказывал. Говорит, в тягач, мол, садись, довезем до ваших, они теперь на перевале... Да, он еще говорил, что в начале пурги было распоряжение из штаба: посредникам присоединять диверсионные группы к войскам. Они одну такую группу подобрали, я думал - это Амурко. А сейчас, говорит, метель затихает и трогать он нас не хочет. Иначе бы приказал вести к вам. - Как же вы ушли? В общем, выбрал момент, лыжи выбросил и сам сиганул в сугроб. Они не заметили. Может, и теперь не хватились... Нашел вашу лыжню, да и место я тут запомнил. Только у скалы немножко растерялся. Дагаев сдержанно спросил: - Вы понимаете, Воронов, что посредник, усадив вас в тягач, взял на себя ответственность за вас?.. И вообще, что значит на войне попасть в руки противника, вы представляете хоть по кино и книгам?.. Голова Воронова низко опустилась. - Придется вам возвратиться в плен, - холодно сказал лейтенант. Теперь кровь отхлынула от лица Воронова. - Товарищ лейтенант!.. - Голос Воронова сорвался: он, вероятно, понял бесполезность слов, начал неловко натягивать ушанку, застегивать полушубок. Дагаев, следя за его неуверенными движениями, вдруг пережил состояние солдата, когда тот оказался в плену - пусть условном, и все же в плену! Вот отчего немилым показался Воронову теплый отсек гусеничной машины, и силы нашлись для побега, и отступил страх одиночества в ночном лесу. Дагаев представил, как Воронов мчится через темный лес, едва отбрасывая с пути колючие ветки, какой легкой кажется ему дорога в ночные зимние горы, где остались товарищи; он весь во власти свободы и готов пройти горы насквозь на одном дыхании. И ошеломление его представил, когда у скалы, на месте зарытой палатки, обнаружил полузанесенную ямку в снегу, и тревожно сбивчивые гадания - где искать?! Сообразил ведь... - Погодите-ка, Воронов, - устало произнес Дагаев, видя, что солдат берется за вещмешок. Лейтенант обвел внимательным взглядом лица разведчиков, |
|
|