"Владимир Возовиков. Сын отца своего" - читать интересную книгу автора

Лейтенант молчал.
- Ясно, - сказал Тулупов неопределенно, и в слове этом присутствующим
послышалось только одно: ясно, Ермаков - своевольник. А между тем самому
Тулупову ясно было совсем другое: доложи лейтенант Ордынцеву, тот наверняка
отверг бы затею Ермакова, да еще взгрел бы в придачу. Рассчитывал ли
Ермаков, что его поймут и без слов, или ему все равно, раз дело сделано, но
Тулупов оценил молчание.
- А скажите-ка, товарищ лейтенант, - подал голос несколько отошедший
Степанян, - вы готовы взять на себя ответственность, если рота сегодня
срежется и получит двойку? Хотя и не зачетная, а все же стрельба!..
- Я, товарищ полковник, готов отвечать за все последствия моих
поступков. Другому меня не учили. Только никто больше не срежется, если с
третьего направления разрешат стрелять моему взводу.
- Обождите хвастать, - перебил Степанян уже без прежнего раздражения в
голосе. - Можно, товарищ генерал-полковник, посмотреть на этого молодца в
деле? А то языком чесать все мастера.
- Раз просит, почему не разрешить? - улыбнулся Тулупов и заговорщически
подмигнул лейтенанту.
Генерал думал сейчас о том, что в словах Ермакова, видимо, есть здравый
смысл. Он и сам воевал против того, чтобы точность стрельбы достигалась в
привычной, выверенной обстановке. Значит, не вытравлено это зло, и стоит,
быть может, проверить огневиков в других полках. И насчет борьбы за каждый
поражающий выстрел тоже стоит подумать... А в штабе еще удивляются: и чего
командующего носит на ротные занятия?
- Кто стреляет первым? - спросил генерал у Ермакова.
- Разрешите мне самому?
- Не разрешаю. Я не сомневаюсь, что вы умеете корректировать огонь.
Назначайте первым одного из наводчиков взвода.
- Ефрейтор Стрекалин.
- Это ваше дело. Действуйте.
Когда сапоги Ермакова простучали вниз по лестнице, Степанян посмотрел
на генерала.
- Каков... а? - спросил не то осуждающе, не то восхищенно. - Ну, завали
он мне стрельбу!
В душе генерала шевельнулось чувство симпатии к этому вспыльчивому,
колючему человеку, который сейчас так откровенно желал удачи дерзкому
лейтенанту.
Теперь все на вышке следили только за третьим танком. И когда трасса
первого снаряда хлестнула по земле недалеко от цели, у многих вырвался
вздох.
- Опя-ать! - огорченно воскликнул старший лейтенант Линев.
Но тут же второй раскаленный шарик стремительно выкатился из пушечного
ствола, сверкнул в пыльном воздухе, вошел в самую середину бегущей мишени,
ударил в бугор, круто подскочил и потерялся в просторном небе полигона.
Степанян выразительно крякнул:
- Вот это корректировочка! Ай да лейтенант!
Танки танцевали на расплющенных суглинистых трассах, вздымая пыль,
приседали в рытвинах, грозно вздыбливались над краями глубоких ям, а стволы
орудий завороженно тянулись к линии переднего края "противника" - туда, где
чернели остовы разбитых, обгорелых машин и густые длинные метелки пулеметных