"Владимир Возовиков. Поле Куликово (Роман) " - читать интересную книгу автора

самым жестоким образом, иначе - конец. Беззакония и воровство страшнее
любой вражеской армии. Сколько могучих государств они погубили!
Видно, злая воля направляла теперь путь разъяренного владыки: в
одном из десятков пятой тысячи, едва подъехав, он обнаружил отсутствие
палатки. Полоснул сотника лезвиями глаз:
- Тоже украли?
- Палатку нечаянно сожгли, когда подул сильный ветер.
- Почему ваши люди спят в палатках, когда рядом юрты?
- Они несли сторожевую службу и только вчера возвратились.
- Находясь в охранении, они жгли костры?!
- Это было днем, на переходе. Варили конину...
- Кто следил за огнем?
Сотник указал на длинного сутулого воина с вытянутым лицом,
похожего в своих кожаных доспехах шерстью наружу на небольшую лошадь,
вставшую на задние ноги. Тот склонился, коснувшись земли руками, и
показалось - лошадь-человек приняла естественное положение.
- Двадцать плетей, и вычесть с него цену палатки.
Воин распластался на мокрой от конской мочи земле.
- Смилуйся, повелитель! Вели дать мне сотню плетей, но заплатить
я не могу. Я верну тебе три цены палатки с первой военной добычи!
Беднягу потащили, он жалобно вопил, но причитания его вызывали
ухмылки. Он кричал, что у него остались только одна дойная кобылица и
десяток баранов, потому что другую дойную кобылицу он обязан отдавать
наяну на три летних месяца. И еще трех баранов надо отдать тому же
наяну не позднее оставшейся недели. А в кибитке у него едут старая
мать, жена и четверо ребятишек, которые никогда не бывают сытыми,
бродят у чужих юрт, ожидая, пока кто-нибудь выбросит кость, и дерутся
из-за нее с собаками. Теперь же исправник отберет последнюю кобылицу и
всех баранов, мать и дети умрут от голода... Неужели нельзя подождать
до первой военной добычи, которую он вырвет у врага даже из глотки?!
Он кричал, а ему отсчитывали удары. У всех долги перед наянами, у
многих голодные дети и жены - ведь сборы на войну для бедняка
страшнее, чем пожар и падеж, - но не все проворонили военное имущество
Орды.
Проверяющие докладывали, что у некоторых воинов ржавые мечи, кони
с изъянами, не хватает наконечников для стрел и, наконец, в той сотне,
где сгорела палатка, потеряно два щита.
- Виновных наказать по правилам, - распорядился Мамай. - К
завтрашнему рассвету каждый должен иметь все, что ему положено иметь.
Мои люди проверят. Не исполнивший приказа лишится головы. Сотника
призовите ко мне.
Нервно перебирая поводья, Мамай долго рассматривал бледного
наяна. Снес бы ему голову - законы Орды давали правителю это право, -
но перед ним был богатый мурза, дальний отпрыск Чингизова рода -
сколько их развелось от тех сотен жен и наложниц, которых имел
Повелитель сильных! Мамай вдвойне ненавидел бездельника, потому что
трогать его в открытую опасно.
- Говори: что ты делал этой ночью? Я вижу твои красные глаза и
опухшее лицо.
- Этой ночью, повелитель, я готовил воинов к смотру и не сомкнул