"Владимир Возовиков, Владимир Крохмалюк. Сиреневые ивы (про войну)" - читать интересную книгу автора

какой-то вопрос. Ивашкин шепнул: "Опытные оперативные работники".
Впрочем, это было видно и по наградам, и по нашивкам за ранения.
Пока я ждал и получал документы, в отдел пришел генерал-майор
танковых войск Шабаров в сопровождении невысокого, круглолицего
майора. Все встали, но генерал тотчас жестом приказал сесть.
"Начальник разведки корпуса майор Богомаз, - заговорил он, - кратко
проинформирует вас о противнике и его намерениях".

- Здесь надо бы несколько прояснить ту обстановку,
которую, видимо, докладывал майор Богомаз, - снова
прокомментировал генерал-майор Рязанский. - К тому времени
корпус вышел на тылы сто шестой, сто восьмой и триста
двадцатой пехотных дивизий одиннадцатого армейского корпуса
гитлеровцев, оборонявших правый берег Днепра на фронте
Новогеоргиевск, Чигирин. Во избежание их разгрома противник
на рубеже Крюков, Глинск начал свертывать оборону и спешно
отводить войска на запад, организовав сильное тыловое
охранение. К Новогеоргиевску подошли части пятьдесят третьей
армии. Быстрое овладение Чигирином, задуманное вначале,
могло привести к отсечению и уничтожению лишь части сил
одиннадцатого армейского корпуса...

Когда Богомаз закончил доклад и ответил на вопросы, генерал
спросил: "Кто желает сделать вывод по обстановке?" После короткой
паузы встала Кострикова: "Разрешите мне?" Я с интересом смотрел на эту
синеглазую блондинку в сбитой на затылок ушанке. На правой щеке ее -
глубокий шрам. Позже я узнал, что в бою под Прохоровкой, где она была
военфельдшером 54-го гвардейского танкового полка, осколком мины ее
тяжело ранило в лицо. Она лишь недавно вернулась в корпус из
московского госпиталя. Говоря, она по-мужски отсекала рукой каждую
фразу.
"Иван Васильевич! - Это генералу-то. - Из доклада майора Богомаза я
поняла, что наш корпус, да и сосед из пятьдесят третьей армии уцепили
одиннадцатый корпус фашистов за хвост. - Послышался смех. - Честь для
нашего гвардейского корпуса, откровенно говоря, небольшая и
незавидная. - Смех умолк. - По-моему, фашистов следует уцепить,
извините, за морду, а это можно сделать, если мы быстро обойдем их и
будет наступать далеко западнее Чигирина".
Генерал Шабаров, сдерживая улыбку, ответил: "Евгения Сергеевна, мне
кажется, что вам в образной форме удалось выразить смысл очевидного
вывода. Подумайте-ка над этим все". Затем он подозвал корпусного
инженера подполковника Кимаковского и меня. Кимаковский получил
задание лично проверить готовность моста в овраге и пропустить через
него противотанковый дивизион и батарею Су-85. Мне приказал через час
явиться в распоряжение капитана Неверова - командира дивизиона (указал
точку на карте) и вывести колонну на западную окраину Иванковцев.
От ОД (оперативного дежурного) позвонил майору Кривопише, сообщил о
времени выезда из штаба корпуса. Капитан Ивашкин организовал для меня
ужин, за которым рассказал об офицерах оперативного отдела, просил без
стеснений обращаться за помощью. Меня охватывало теплое чувство к нему