"Е.Войскунский, И.Лукодьянов. Сумерки на планете Бюр" - читать интересную книгу автора

- Нас послали, чтобы выяснить причину тау-потока, Сергей Сергеич. И вы
уж разрешите мне продолжить это исследование.
- Странный вы взяли тон. У нас комплексная задача. Но при любых
обстоятельствах первостепенное значение для разведчика имеет установление
контакта.
- Здесь контакта не получится, Сергей Сергеич.
- С предвзятыми суждениями, - сухо сказал Резницкий, - ходить в
разведку не имеет смысла.
- Да почему предвзятые? Совершенно очевидно, что мы имеем дело с
примитивнейшими существами. Первобытное стадо и кучка привилегированных
вождей, что ли... Я бы охотно побеседовал с теми, кто развесил здесь эти
"фонари". A искать контакта с полуобезьянами... - Новиков махнул рукой.
- Алеша, Алеша... Вот не думал, что вы скажете такое... Мы
исследователи, а не высокомерные туристы, заранее убежденные в собственном
превосходстве.
- Согласен. Но и не миссионеры.
- Миссионеры? Ах да!.. Гм... Пожалуй, какие-то черты в характере
миссионеров нам бы не помешали. Суть в том, что считать миссией.
- От аборигенов мы ничего не добьемся, - упрямо повторил Новиков.
Он остановил вездеход под ближайшим висячим сегментом, надел скафандр
и вылез наружу. Снова принялся он осматривать "фонарь" и возиться с
приборами: датчик одного из них он укрепил на раздвижном стержне. Потом,
закончив измерения, уселся на подножку, глубокомысленно пощипал себя за
подбородок.
Мимо пролетели двое гладких. Прошла в отдалении группка длинношерстных
аборигенов. Снова появились гладкие. Один стал перед Новиковым, венчик его
вздыбился, как шерсть у разъяренного кота.
Новиков печально развел руками и вытянул шею.
- Ничем не могу помочь, приятель. Нике ферштеен!
Эту искаженную немецкую фразу он когда-то вычитал в историческом
романе о войне. Тут она пришлась кстати - так по крайней мере ему казалось.
Он залез в кабину, сбросил верхнюю половину скафандра.
- Позавтракаем, Сергей Сергеич? - Новиков потрогал свои щеки. - Или
побреюсь вначале.
Он достал вибратор и принялся бриться.
Тем временем Резницкий фотографировал Смутьяна в разных ракурсах и
исследовал пряжку на его животе.
- Она вживлена, - пробормотал Сергей Сергеевич. - Вживлена...
Побрившись, Новиков поднес к лицу баллончик своего любимого одеколона
и нажал кнопку распылителя.
Смутьян вдруг неуклюже заметался по кабине. Что-то с ним творилось
неладное. Он зажимал ноздри рукой, мохнатое тело вздрагивало и извивалось в
конвульсиях. Резницкий подскочил, отпер дверцу, Смутьян вывалился в шлюз,
скатился с подножки на лед, поднялся, побежал. Бегать, впрочем, аборигены,
как видно, не умели, Смутьян просто быстро шел враскачку, но все равно это
напоминало бегство.
- Ваш одеколон! - сердито сказал Резницкий. - Приспичило вам бриться!
- Я не подумал, Сергей Сергеич. - Новиков смущенно сунул баллончик в
наколенный карман скафандра. - Скажите, какое нежное обоняние...
- Поехали за ним.