"Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов. На перекрестках времени (Авт.сб. "Очень далекий Тартесс")" - читать интересную книгу автора

вот дожму сейчас рукоятку - и перед нами возникнет красна девица из сказки
и начнет слезливо благодарить за избавление от какого-нибудь там дракона.
Я уже хотел взяться за длинную никелированную ручку, чтобы дожать ее,
но Виктор остановил меня.
- Постой, Андрей. Выходит, кто-то здесь побывал и пользовался грузовым
отсеком, так?
- Так, - сказал я. - Я просто изумлен твоей сообразительностью.
- Кто же в таком случае мог здесь быть?
- Витька! - вскричал я. - Не станешь же ты меня уверять, что это был не
ты?
Виктор почти каждый день работал в СВП-7, у него были ключи и от
машины, и от "стойла". Кроме Виктора, ключи были только у директора
института и у Жан-Жака.
- Но я после проверки ни разу не дотрагивался до кремальеры, - сказал
Виктор. - Утверждаю это, будучи в здравом уме.
Недели две назад мы начали готовить СВП-7 к первому пробному полету в
прошлое - в десятый век нашей эры. В пространстве это недалеко, километров
двести пятьдесят отсюда. Наш палеосектор облюбовал какую-то полянку, они
ездили туда, брали образцы грунта и растительности нашего времени и
возились с ними - готовились сравнивать их с образцами десятого века,
которые предстояло взять на том же месте.
Эти лирики из палеосектора всерьез полагали, что СВП-7 создан
специально для их археологических дел. А ведь пробный полет в прошлое был
задуман только для проверки автомата предметного совмещения. Понимаете, у
Жан-Жака давно уже тянулся принципиальный спор с академиком Михальцевым об
"эффекте присутствия". Иными словами: сможем ли мы, путешествуя в прошлое,
активно воздействовать на материальные объекты. Мы с Виктором, по правде,
тоже несколько сомневались, а Жан-Жак утверждал, что сможем, и сердился на
нас...
Леня Шадрич из палеосектора, которому предстояло лететь с нами, лазил
тогда по грузовому отсеку, знакомился с автоматом предметного совмещения.
Но после этого мы с Виктором тщательно осмотрели машину и уж, конечно, люк
грузового отсека задраили как следует, я за это ручаюсь. Если Виктор потом
не лазил туда, то кто же, черт побери?
Виктор стоял в своей глубокомысленной позе - уложив нос на палец. На
сей раз я не стал дожидаться окончания его мыслительного процесса. Тряхнул
Виктора за плечо и сказал, что нужно доложить о чрезвычайном происшествии
Жан-Жаку.
- Вряд ли он ответит, - отозвался Виктор. - У него сейчас французы. Но
попробуем.
Он нажал кнопку вызова. Коротко прогудел ревун, а потом мы услышали
спокойный голос Жан-Жака:
- Это вы, Горшенин?
- Да, Иван Яковлевич. Срочное дело. Мы тут обнаружили...
И Виктор рассказал о недожатой рукоятке люка.
- Странно, - сказал Жан-Жак. - Не трогайте ничего, сейчас я приду.
Он пришел очень быстро. Мы показали ему рукоятку, и он по своему
обыкновению полез в нагрудный карман за расческой, но передумал и
пригладил желтые волосы ладонью.
- Вы точно помните, Виктор, что не открывали люка?