"Валерий Вотрин. Последний магог" - читать интересную книгу автора

Одно из ярких воспоминаний детства: поздняя весна. Жарко как летом, но
трава еще не увяла, не превратилась в заросли жестких шуршащих стеблей. Море
высокой травы, и я в нем, охочусь с маленьким луком на тарбаганов. Но вот
лук забыт, все забыто: муравьиный лет! Один пригорок вдруг оказывается
покрыт копошащейся серебристо-черной массой - это крылатые матки муравьев
собрались лететь вдаль, чтобы дать жизнь новым муравейникам. Пригорок
становится живым, скрывается под массой насекомых. Неожиданно они густым
роем поднимаются с земли, и мне, маленькому, кажется, что этот огромный
черный рой застилает солнце. Я поднимаю лук и пускаю стрелу в самую
середину. Чего я хочу этим добиться? Я знаю, что стрела пролетит сквозь
облако летящих насекомых и канет в море травы. Нет, мне просто жалко солнце,
жалко небо, которое на миг застилось черной тучей, и я храбро пускаю стрелу
в нависшую надо мной надуманную угрозу. Стрела улетает далеко, и я не могу
ее найти. Рой же рассеивается.

Нишкни очень любила наблюдать за муравьями. Нишкни была моим другом -
единственным другом. Вместе мы ходили к старому святилищу на Красном
кургане. Древний квадратный храм глубоко врос в верхушку огромного оплывшего
кургана. Подниматься к святилищу было делом нелегким - земляные ступени
совсем сгладились. Никто не служил в святилище много лет. Вообще говоря,
никто никогда не служил ни в одном святилище во всей земле Магог. Говорят,
службы проводились раньше, в старые времена. Но потом Великий Дух Каракирдык
явился шаманам в виде черного дыма и объявил, что служить службы не надо,
пусть лучше готовятся к грядущей Битве. Шаманы сказали, что уж они-то биться
не будут, они лучше будут службы служить. Тогда Великий Дух после некоторых
раздумий испепелил одного шамана, после чего остальные с готовностью
согласились с тем, что будут сражаться бок о бок со своими собратьями.
Святилищ по всей земле Магог много, и все древние. Только никто в них не
ходит. Нет надобности. Ведь если приходит надобность вознести молитву,
следует лишь обратиться к ближайшему шаману, и тот передаст молитву тому или
иному Великому Духу. Только ни у кого надобности вознести молитву не
возникает. О чем молиться? Все у нас есть. Поля, луга, стада, еда. Говорят,
в старые времена появилась у некоторых блажь возносить молитвы о том, чтобы
поскорей наступила Пора и прозвучала Труба. Торопили духов так. Те явились и
испепелили этих страждущих, и тем дело кончилось.
Нишкни мне рассказывала эти истории. Она много их знала, таких историй.
Я спрашивал ее, откуда она это все знает, и однажды она мне поведала по
секрету, что она - дочь шамана. Я в это не поверил. Я знал ее отца - он был
обычный человек без имени, потому что никому в голову не пришло его наречь.
А вот Нишкни нарекли очень рано, совсем маленькой. Ничем больше от остальных
детей она не отличалась, разве всегда была очень задумчивой и серьезной.
Когда надо было о чем-то спросить, все дети ходили к ней и спрашивали, а она
отвечала. Она всегда знала ответ. Пожалуй, это была другая странность
Нишкни. Она всегда знала ответ на любой вопрос. Только один вопрос не
отваживались ей задать. Тот самый вопрос, волновавший всех: когда? Как-то
раз одного мальчишку все-таки подбили задать ей этот вопрос. Помню его
испуганное лицо, когда он шел к ней. Она встретила его спокойным взглядом.
Запинаясь, он задал ей вопрос. Она продолжала смотреть на него. И вдруг ему
стало холодно, он задохнулся от страха. Но она, выдержав паузу, просто
ответила: