"Валерий Вотрин. Последний магог" - читать интересную книгу автора

перемигиваясь с другими.
- Так пока его поднесут, - сказал Шалбан-ага, жадно поглядывая на
котел. - А бульон вон какой вкусный. Ты налей еще, друг Бурчи. От жидкого,
небось, бурдюк не лопнет, - добавил он под общий смех, похлопывая себя по
животу.
Сквозь густую шумную толпу к нам пробилась Нишкни.
- Вот ты где! - закричала она, увидев меня. - Пошли скорее, там
Шмешу-хэхэхэй выступает.
- Невеста, э? - подмигнул мне Шалбан-ага.
Мне стало неприятно смотреть на его лоснящееся лицо, сальные глазки. Я
встал и пошел с Нишкни.
Местонахождение Шмешу-хэхэхэя можно было легко отыскать по громовому
смеху зрителей. Мы едва протолкались сквозь плотную стену людей и оказались
в первых рядах. Посреди образованного зрителями круга сухой, юркий, похожий
на лисицу Шмешу-хэхэхэй потешал народ своими байками, немилосердно
приправленными солью с перцем. На нем был старый халат, подпоясанный драным
кушаком, на голове - древний облезлый малахай, во рту не хватало зубов,
говорил он пришепетывая, но голос у него был на удивление громкий, и смешные
байки вылетали одна за другой. Я видел своими глазами, как люди валятся от
хохота на землю, когда он со своими ужимками рассказывал о том, как сосед
его продавал коня и что из этого вышло. И ничего вроде в этой истории
смешного не было - соседский конь по дороге пал, и хозяин его сел у обочины
и принялся проклинать судьбу, - но Шмешу-хэхэхэй так рассказывал об этом,
так причитал - ой-вой, конь мой, конь дорого-ой! - что невозможно было
удержаться от смеха.
А потом произошло неожиданное. Старый потешник натянул свой малахай
плотнее на уши, как-то неловко скособочился и, прихрамывая, пошел по кругу.
Шел он вздыхая, поминутно останавливаясь и поглядывая на небеса. Делал он
это так уморительно, что народ захохотал, еще не услышав ни слова.
И вдруг Шмешу-хэхэхэй остановился и тонким, жалобным голосом, заикаясь,
произнес:
- К-к-к-когда?
Это было и смешно, и жутко - смех в толпе прекратился. Похоже, старый
забавник перешел какую-то черту. А Шмешу-хэхэхэй, не обращая внимания на
реакцию, внезапно переменился - теперь это был высокий тощий шаман в остром
колпаке, с мрачной физиономией и острым взглядом.
- Никогда! - завопил он неожиданным басом, и бедный маленький человечек
в драном малахае, тут же появившийся на месте шамана, весь съежился и
залился слезами.
Повисла тишина. Я огляделся и увидел нахмурившиеся лица, злые взгляды.
- Смешно тебе, старый лис? - крикнул кто-то.
Шум нарастал.
И тут из толпы вышли два человека. Два осанистых нукера, судя по одежде
из свиты бега, подошли к старому шуту, и один из них вдруг вскинул руку и
хлестнул его нагайкой. Шмешу-хэхэхэй не издал ни звука, лишь съежился и упал
на колени - так силен был удар. Нукер опять занес нагайку для удара. И тут
раздался звучный сильный голос старика:
- Остерегись, Кырычу, - на семь поколений потомков твоих падет этот
удар!
Рука с нагайкой дрогнула - нукер через силу проворчал: