"Зоя Воскресенская. Девочка в бурном море. Часть 1. Антошка" - читать интересную книгу автора

какое-нибудь необыкновенное приключение, - не унималась Антошка.
Через месяц они с мамой уедут в Москву. Так решено на семейном совете.
"Иначе Антошка без сверстников, без настоящей школы здесь одичает", -
сказала мама. И мама стосковалась по белому врачебному халату, по своей
больнице. Папа останется здесь пока один.
Город словно спал. Все магазины по воскресеньям закрыты, и только по
дорогам, ведущим за город, тянулась бесконечная вереница велосипедистов с
рюкзаками за плечами, люди ехали за город отдыхать в прохладных лесах, на
берегу озер.
- Мы с тобой будем плавать вперегонки, - предложила Антошка папе.
- Согласен, но давай договоримся с мамой, чтобы она нас не
компрометировала и не кричала бы: "Не заплывайте далеко, утонете".
- Боюсь, что ваши соревнования не состоятся! - смеялась мама. - Папа
просидит с удочками и смотает их, когда яхта будет готова к отплытию.
Навстречу по пустынной улице стремительно шагал мужчина. Полы пальто
развевались от быстрой ходьбы, тени от каштанов плясали по его лицу.
Антошкин папа остановился.
- Господин Кляус! Куда вы так спешите? Уж не на рыбную ли ловлю?
Кляус замедлил быстрый ход, рубанул рукой вверх и хрипло прокричал:
- Хайль Гитлер!
Антошкин папа добродушно рассмеялся:
- Ну, это уж слишком! С каких это пор я стал вам товарищем по вашей
партии?
Кляус сощурил большие серые глаза, и что-то злобное, торжествующее
мелькнуло в них.
Скороговоркой, словно отдавая команду, он сказал какие-то немецкие
фразы, затем снова вскинул руку, еще громче крикнул: "Хайль Гитлер!" - и
помчался дальше.
Антошкин папа посмотрел ему вслед и пожал плечами.
- С ума, что ли, спятил? Отлично говорит по-русски, а сейчас забормотал
по-немецки, и это фашистское приветствие...
- Кто он? - спросила Елизавета Карповна.
- Работник германского торгового представительства, часто бывает в
нашем торгпредстве, хорошо говорит по-русски. Позавчера схватил меня за
пуговицу пиджака и целый час убеждал, что пакт о ненападении связал Германию
и Советский Союз на вечные времена, а потом принялся доказывать, что
национал-социалистская партия и коммунистическая добиваются одних и тех же
целей. Я еле спас свою пуговицу и ответил ему, что деловые отношения и
государственные пакты - одно, а цели у наших партий разные.
- Противный тип, - с презрением сказала Антошка. - Как он смеет лезть
со своим "хайльгитлером"?
- Может, выпил лишнее, - махнул рукой папа. - Черт с ним! Завтра придет
извиняться.
- Он что-то говорил о Гитлере и России, - сказала мама, - но что
именно, я не могла разобрать.
- Наверно, о пламенной любви Гитлера к России, - насмешливо сказал
отец.
С улицы Карлавеген свернули на Виллагатан.
В этот ранний час Виллагатан была самой оживленной. На этой улице был
дом представительства Советского Союза, и советские люди с детьми,