"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

Лампочка на лестничной площадке горела слабенькая; кто-то из жильцов -
не иначе как незамужняя дама лет сорока с хвостиком, не знающая, куда девать
нерастраченную энергию, - одел этот источник света в волнистый сине-зеленый
абажур, похожий на старомодную девичью юбку, и тень от этого абажура волнами
шла по беленым стенам.
Дверь сообразительного гуманоида Аристарха Мигули нашли сразу - это
была самая обшарпанная и хлипкая дверь из тех четырех, что выходили на
лестничную площадку. Табличка с номером квартиры на ней отсутствовала,
вместо нее на темно-коричневом дверном полотне светлел ромбик цвета кофе с
молоком - надо полагать, того самого, в который когда-то давным-давно
покрасили дверь маляры из домоуправления. Звонок не работал.
- Ну и воняет же здесь, - сказал Быков, недовольно потянув носом.
Глеб молча кивнул. Запашок на лестнице действительно стоял отвратный,
хотя определить его источник было трудно ввиду малой концентрации.
- Помню, когда я еще жил с родителями, - опять заговорил Быков, - мы
как-то летом уехали в Крым, а у нас дома тем временем перегорела пробка.
Холодильник выключился, а там, помимо всего прочего, в морозилке лежало
килограммов пять свинины. Так вот, когда мы вернулись, в квартире так же
воняло. А уж когда открыли холодильник... бр-р-р! Даже вспоминать тошно.
- Ну так и не вспоминай, - посоветовал Глеб и постучал в дверь.
Этот негромкий стук прозвучал в тишине засыпающего подъезда, как грохот
полкового барабана. Где-то наверху залаяла собака - мелкая, комнатная.
Сиверов посмотрел на часы. Было начало двенадцатого - в сущности, детское
время, - однако хозяин не торопился открывать дверь. Либо он действительно
оказался сообразительным парнем и слинял от греха подальше, не дожидаясь,
пока его вычислят (а сделать это было совсем нетрудно, и Глеб не сомневался,
что местные сыщики справились бы с этим самостоятельно, будь у них чуть
больше времени), либо просто дрых без задних ног под воздействием спиртного.
Англичане называют выпиваемую на сон грядущий рюмочку "найт кип" - ночной
колпак, а у гуманоидов вроде Аристарха Мигули колпак этот, как правило,
размером с ведро. После такого вливания не то что стука в дверь - ружейного
выстрела над самой своей головой не услышишь.
Глеб снова постучал, вызвав очередной взрыв истеричного лая в квартире
наверху. Никакого другого результата не последовало, да Сиверов его уже и не
ждал. Рассказ Быкова о холодильнике, набитом протухшей свининой, не давал
ему покоя. Уже подняв руку, чтобы постучать в третий и последний раз, Глеб
передумал и наудачу повернул дверную ручку.
Как он и ожидал, дверь открылась, и из темноты крохотной прихожей в нос
ударила волна густого, плотного, как протухший кисель, смрада. Сиверов
мысленно посочувствовал Гене, которому до сих пор приходилось видеть
покойников разве что в гробу да на раскопках, где те представляли собой
просто набор выбеленных, дочиста обглоданных временем костей. Глеб шагнул
вперед, слыша, как за спиной, на лестничной площадке, сдавленно кашляет,
борясь с подкатившей тошнотой, брезгливый археолог, разглядел на стене
напротив двери совмещенного санузла двойной выключатель, еще раз принюхался
и, не уловив в заполнявшем квартиру облаке трупной вони запаха газа, зажег в
прихожей свет.

* * *