"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

бутылку, в которой остается хотя бы глоток спиртного. И потом, Шлык не чмо
какое-нибудь, чтоб за кем-то допивать. Тем более при свидетелях...
Шлык вовсе не был таким приверженцем отдыха на природе, чтобы сидеть
тут, на сырой земле, не имея ни выпивки, ни приличной закуски, и кормить
комаров. Прямо у него за спиной - рукой подать - шумел, зажигая ночные огни,
родной город. Там было полным-полно баров, закусочных и иных местечек, куда
более уютных, чем этот травянистый замусоренный бережок, и компаний, более
подходящих для Шлыка, чем вот эта пара насосавшихся портвейна сопляков. На
худой конец, выпить можно было и дома, но где-то там, в городе, одно за
другим обходя любимые заведения Шлыка, периодически заглядывая к нему домой
и расспрашивая старух у подъезда, не видали ль они своего соседа, почти
наверняка бродил оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант
Гнилов Валерий Матвеевич, по прозвищу Гнилой, и была у него к Шлыку целая
куча вопросов, отвечать на которые очень не хотелось. Характерец у старшего
лейтенанта Гнилова был типично ментовский - вот именно, гнилой, и хитростью
этот хрен в погонах обладал прямо-таки нечеловеческой. В последнее время
Шлык при каждой встрече с Гнилым чувствовал, что тот начинает его в чем-то
подозревать и не верит, мусорюга, ни одному его слову. Нет, разговаривал он
со Шлыком по-прежнему не как с подозреваемым в организации дерзкого
преступления, а так, как менты разговаривают со своими платными стукачами:
сверху вниз, пренебрежительно, но вместе с тем дружески, почти запанибрата.
Но при этом вопросы задавал довольно странные, и в его голосе появились
опасные вкрадчивые нотки, а в глазах - нехорошая цепкость охотника,
выслеживающего дичь. Поэтому Шлык не то чтобы прятался от опера Гнилова, но
старался по мере сил и возможностей как можно реже попадаться ему на глаза.
Еще немного, и пыль уляжется, шум вокруг этого дела утихнет, и оперсосы, а
вместе с ними и Гнилов, займутся чем-нибудь другим. Уж что-что, а без работы
эти уроды не останутся, народ не позволит...
Словом, возвращаться в город и тем более к себе домой Шлыку было, что
называется, стремно, а совсем уехать из родных краев, чтобы отсидеться
где-нибудь в укромном местечке, он тоже не мог. Гнилой мигом смекнет, что
Шлык не просто так уехал, а рванул когти. И почему, по какой такой причине
он это сделал, Гнилой, конечно же, тоже сообразит. Подаст во всероссийский
розыск, и что в этом хорошего? Нет, тут надо было действовать тонко, с умом,
а Шлык всю свою сознательную жизнь только тем и занимался, что старался в
одиночку объегорить весь белый свет.
Где-то неподалеку послышался негромкий рокот работающего на малых
оборотах мотора. Даже опытный Шлык далеко не сразу сумел определить, какой
механизм издает этот звук, но потом неизвестное транспортное средство
приблизилось, двигатель резко, злобно взвыл на высокой ноте, набрав обороты
чересчур быстро даже для спортивного автомобиля и сейчас же их сбросив, и
Шлык сообразил, что это мотоцикл - хороший, мощный и не отечественного
производства.
Шестерки Шлыка тоже обратили внимание на звук. Один из них в это время
как раз резал огурец, как будто надеялся, что этот акт приготовления никому
не нужной закуски поможет свершиться чуду - вызовет из небытия еще хотя бы
одну бутылку портвейна или, на худой конец, пива. Он повернул голову на
звук, продолжая при этом кромсать несчастный огурец с риском отхватить себе
палец - ножик-то был острый.
Мотоцикл выкатился из-за полосы кустов, описал по берегу плавную дугу и