"Андрей Воронин. Отражение удара ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

пить дать. Вот так, господа, и идите-ка вы все в глубокую задницу. Я - это
я, а вовсе не вы с вашими кодексами и пересудами на скамейке у подъезда. Я
и моя тень. Я и мой друг - граф Дракула-Задунайский... Ну и бред, мать его
за ногу".
Бред или не бред, но рассуждения помогли. Сергей Дмитриевич расправил
плечи и выпрямился, сев ровнее, чем вызвал удивленный взгляд жены. Даже
похмелье, казалось, отступило - возможно, благодаря рассолу, а может быть,
и по иной причине. Он человек, и никому ничего не должен. Всю жизнь его
обкрадывали - то государство, то вороватые и наглые продавщицы в
магазинах, то соседи по подъезду, так и норовившие при случае вытащить из
почтового ящика газету. Дымящие заводы и автомобили воровали у него
здоровье, хамы воровали его нервные клетки, набитые долларами
рекламодатели воровали добрую половину времени, которое он мог провести у
телевизора, получая простенькое бездумное удовольствие - одно из очень
немногих доступных удовольствий. Что удивительного, если человек в такой
ситуации свихнулся? Конечно, если все начнут убивать за здорово живешь, то
ничего хорошего из этого не выйдет, но он-то ни в чем не виноват! Он
болен, и вылечить его не может никто. Сумасшедший дом ничуть не лучше
тюрьмы, а в чем-то, пожалуй, даже хуже, и все, на что он может там
рассчитывать - это издевательства санитаров и, в лучшем случае, лошадиные
дозы транквилизаторов, которые превратят его в тихого идиота.
На мгновение Сергей Дмитриевич почувствовал страшное одиночество и
обреченность загнанного в угол зверя. Но это состояние длилось только
мгновение. "Поймайте сначала, - в совершенно несвойственной прежде ему
манере подумал Шинкарев, - а там посмотрим." Страх остался, но теперь
Сергей Дмитриевич мог его контролировать, не позволяя животному ужасу
затмевать разум.., сколько бы там его ни осталось.
- Шинкарев, - пробился в сознание настойчивый голос жены, - Шинкарев,
ты меня слышишь, или все еще в прострации?
Сергей Дмитриевич вздрогнул и вернулся к реальности.
- Конечно, слышу. Задумался просто. Ты о чем-то спрашивала?
- Да как тебе сказать... Я спросила: может быть, ты мне все-таки
объяснишь, по какому случаю вчера фестивалил?
Сергей Дмитриевич быстро и привычно, словно всю жизнь вел двойное
существование, взвесил плюсы и минусы и решил, что полуправда будет
предпочтительнее заведомой лжи, - Это из-за твоей Жанны, - сказал он. -
Вчера ко мне на работу приходил следователь. Он сказал, что ее убили. Ну,
я и расстроился немного...
- Ничего себе немного, - вставила жена.
- Ну, много... Какая разница? Ее ведь этим не вернешь. Да и испугался
я, признаться. Я же, судя по всему, был последним, кто видел ее живой..,
если, конечно, не считать убийцу. Кстати, - спохватился он, - а что это
тебе взбрело в голову сказать, будто она помогала мыть посуду? Если бы я
ляпнул, что мы с ней беседовали о музыке, могла получиться полная ерунда.
- Я надеялась, что у тебя хватит ума промолчать, - ответила Алла
Петровна. - Зачем мне нужно, чтобы моего мужа таскали на допросы и держали
под подозрением, как какого-то маньяка? И потом, сразу же пошли бы
пересуды: а что это за ночные разговоры на кухне? Да еще при живой жене!
Представляешь, что можно насочинять?
- Все, что угодно, - согласился Сергей Дмитриевич. - До группового