"Андрей Воронин. Отражение удара ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

Выезжая на проспект, он неудержимо зевал во весь рот.

***

Той же ночью, приблизительно в половине третьего, Витька Гущин по
прозвищу Шкилет медленно, нога за ногу, брел по Малой Грузинской,
ожесточенно дымя сигаретой. В кармане старой утепленной джинсовой куртки,
из которой он давно вырос, лежала мятая пачка, в которой оставалось еще
две сигареты, и штук пять или шесть окурков, подобранных на пустой в это
время суток автобусной остановке. Правда, только один из них относился к
категории "королевских", то есть достигал в длину примерно пяти
сантиметров, остальные же были просто мусором - затяжки на две-три, не
больше. Кроме того, в кармане у Витьки-Шкилета имелся полупустой спичечный
коробок, около рубля мелочью и ключ от квартиры, в которую он не собирался
возвращаться - по крайней мере, до тех пор, пока оттуда не уберется этот
козел.
Витьке Гущину было тринадцать лет, и все люди в его представлении
делились на четыре четко разграниченных группы. К первой относились
"козлы" и "твари" - то есть, все без исключения люди старше семнадцати лет
в зависимости от пола. Своих сверстников и тех, кто был немного старше,
Витька именовал "мудачьем" и "телками" - опять же, разделяя их по половому
признаку. Малолетняя мелюзга в его представлении пола не имела и
именовалась не иначе как сявками.
Кроме этой нехитрой философской системы Витька обладал дефектом речи,
которому и был обязан своим обидным прозвищем, и тощим багажом
воспоминаний, которых, если бы у него имелся хоть какой-нибудь выбор,
предпочел бы не иметь.
Сколько он себя помнил, отца у него не было. Они жили вдвоем с
матерью в однокомнатной хрущевке, единственным достоинством которой было
то, что она располагалась недалеко от центра. В остальном же это была
вонючая и грязная крысиная нора, которую они делили с несметными полчищами
тараканов, наглых, как московские бандиты, и таких же здоровенных и
упитанных. В раннем детстве Витька боялся этих тварей до истерики, а потом
как-то притерпелся. Как говорится, стерпится - слюбится. Одно время он
даже пытался их дрессировать, но потом это занятие ему наскучило -
тараканы были тупые и хитрые и ни в какую не желали поддаваться
дрессировке, а желали только жрать все подряд и плодиться.
Не следует думать, однако, что отсутствие в доме отца и наблюдение за
повадками тараканов, которые, как известно, все до одного являются
гермафродитами, оставило Витьку в неведении относительно того, откуда
берутся дети. Мужчины в доме периодически бывали, иногда задерживаясь на
неопределенный срок. Самый крепкий продержался больше полугода, но потом и
он куда-то бесследно исчез, оставив после себя батарею пустых бутылок и
стойкий запах грязных носков, который, впрочем, как-то терялся на фоне
других, не менее характерных запахов. Витька нацелился было сдать бутылки,
но его опередила мать. Так Шкилет опять остался при своих.
Периоды между появлениями в квартире мужчин были относительно
спокойными. Мать пила, но в меру, и временами даже подрабатывала мытьем
лестниц или мелкой спекуляцией. Впрочем, торговля у нее шла из рук вон
плохо: надо было совсем не иметь брезгливости, чтобы купить что-нибудь у