"Андрей Воронин. Отражение удара ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

поднимавшимся навстречу соседом, - может быть, плюнуть на все и закатиться
на пару неделек на пляж. Отдохнуть по-настоящему, как встарь, дать копоти
на всю катушку - глядишь, и полегчает.
Может быть, хоть на время отпустит..."
Думая так, он привычно охлопывал карманы, проверяя, на месте ли
ключи, бумажник и прочее мелкое имущество, без которого современный
человек чувствует себя не вполне одетым. В правом кармане куртки
прощупывался какой-то рыхлый объемистый ком, которого раньше там не было.
Все еще воображая себе, как он будет "давать копоти" где-нибудь на Кипре,
Сергей Дмитриевич запустил руку в карман и ощупал лежавший там предмет.
Оказалось, что это скомканные кожаные перчатки. Носить перчатки было еще
не по сезону, но Шинкарев легкомысленно махнул рукой на эту странность:
рано или поздно человек привыкает ко всему, и, живя в свихнувшемся мире,
поневоле перестаешь удивляться окружающим тебя бессмысленным чудесам. Эка
невидаль: напился человек и решил покрасоваться перед девицей в новых
перчатках! Пьяному еще и не то может в голову прийти...
Он не стал додумывать мысль до конца: уж он-то знал, что именно могло
невзначай прийти ему в голову.
Взять, к примеру, ту историю с наручниками, которые он в одно
прекрасное утро обнаружил у себя под подушкой. Наручники были не из тех
игрушек, которые можно купить в коммерческой палатке или секс-шопе -
ничего подобного. Это были самые настоящие, сугубо утилитарные,
тускло-черные стальные браслеты в черном же, застегнутом на кнопочку
кожаном чехле. Точно такие же чехлы Сергей Дмитриевич тысячу раз видел на
ремнях у омоновцев и патрульных милиционеров. Было совершенно очевидно,
что наручники положил под подушку он сам, но оставался открытым главный
вопрос, ответа на который Сергей Дмитриевич предпочитал не знать: как
наручники попали к нему?
Он утопил чертовы браслеты в пруду заводских очистных сооружений. С
удовольствием бросил бы в эту зловонную яму и само воспоминание о них, но
это, увы, было невозможно. Сергей Дмитриевич время от времени задумывался
о том, каково пришлось милиционеру, у которого он стащил наручники:
бедняге, наверное, сильно нагорело. О том, каким-образом можно украсть
чехол с наручниками с пояса у вооруженного и натренированного стража
порядка, он предпочитал не думать.
Оттянув собачку кодового замка, он вышел на улицу. Тучи куда-то ушли,
и над Москвой вставало неяркое осеннее солнце. Позади, мягко чмокнув,
захлопнулась дверь. Сергей Дмитриевич глубоко вдохнул полной грудью и с
шумом выпустил воздух, очищая организм от остатков алкогольных паров.
Машинально взглянул на левое запястье, но часов не было. Впрочем, и так
было ясно, что нужно поторапливаться; он потратил слишком много времени на
разговоры.
Сергей Дмитриевич еще раз вздохнул и торопливо зашагал в сторону
узкой, похожей на пробитый в скале железнодорожный тоннель арки, которая
вела со двора на улицу. Проходя мимо старого, выкрашенного в защитный цвет
"лендровера", который, как он знал, принадлежал соседу по лестничной
площадке, Сергей Дмитриевич скользнул по машине равнодушным взглядом и
вздрогнул, с трудом заставив себя идти в прежнем темпе.
Низко просевший на спущенных шинах вездеход напоминал подбитый танк.
Сходство усугублялось защитным цветом и нарочито утилитарным, лишенным