"Андрей Воронин. Последний Самурай ("Инструктор ГРУ")" - читать интересную книгу автора

ожидал подвоха.
- Рад ли? - отстраняясь и испытующе глядя на Карима, спросил Руслан.
- А может быть, мы не вовремя? Если так, скажи, и мы сразу уйдем.
Пулеметчик при этих словах холодно ухмыльнулся. Мог бы и не
ухмыляться: Карим и без его пантомимы все прекрасно понимал.
- Скажи своему человеку, чтобы не торчал напротив окна, как манекен в
витрине универмага, - проворчал он. - Вы бы еще на танке приехали!
- Отойди от окна, дорогой, - обернувшись к пулеметчику, сказал
Руслан, - что ты, в самом деле, э? Зачем подводить хорошего человека?
Он наконец выпустил Карима из объятий, напоследок похлопав его по
голому плечу.
- И не кричи, умоляю, - добавил Карим. - Жену разбудишь.
- У тебя две жены? - удивленно спросил Руслан, указывая глазами на
что-то позади Карима.
Карим оглянулся и увидел жену. Та стояла в дверях спальни, левой
рукой придерживая на груди края халата, а правой прижимая к губам угол
воротника. Глаза у нее были огромные, полные ужаса и блестящие из-за
готовых вот-вот пролиться слез.
- Что смотришь? - с ненужной грубостью спросил у нее Карим. Сердце у
него обливалось кровью, и от этого он говорил намного резче, чем
требовалось. - Накрывай на стол, гости проголодались.
Не проронив ни звука, жена бесшумно скользнула мимо него на кухню.
- Проходите, - сказал Карим гостям, - располагайтесь как дома. -
Перекусите, выпейте, отдохните...
- Спасибо, дорогой, - сказал Руслан, делая знак своему спутнику и
проходя в гостиную. Пулеметчик даже не подумал вытереть ноги, и на полу
позади него остались грязные следы. - Угощение - это очень хорошо, но мы
пришли по делу.
- Знаю, - стараясь, чтобы это прозвучало нейтрально, сказал Карим. -
Но дела лучше всего обсуждать со стаканом в руке, разве не так?
- Ну если тебе так легче... Шучу, дорогой, шучу! Хороший хозяин
обязан угостить гостя, и плох тот гость, который отказывается от угощения!
Усадив гостей, Карим направился в спальню: нужно было одеться.
Долговязый пулеметчик сделал движение, словно намереваясь последовать за
ним, но Руслан подал едва заметный знак глазами, и он расслабился,
развалившись в кресле и вытянув до самой середины комнаты обтянутые
камуфляжем голенастые ноги в облепленных мокрой глиной высоких ботинках.
Пулемет он держал на коленях, как будто тот прирос к рукам, сделавшись их
продолжением.
В спальне Карим торопливо натянул брюки, свитер и носки и подошел к
зеркалу. Лицо у него было белое с прозеленью, как тронутый плесенью козий
сыр. Впрочем, вполне возможно, виноват был желтушный свет сорокаваттной
лампочки без абажура, которая свисала с середины потолка на пыльном витом
шнуре. Волосы были всклокочены, глаза беспокойно бегали. Карим просто
боялся и при этом точно знал, чего именно.
Руслан командовал отрядом, который Карим покинул чуть более полугода
назад. Нет, Карим не дезертировал, и никакой иной вины перед Русланом за
ним не числилось. Просто, когда федералы начали отжимать их к горам и
брать в кольцо, Руслан сказал: все, расходитесь по домам. Сдайте оружие,
федералы обещали амнистию всем, кто добровольно выйдет к ним с поднятыми