"Андрей Воронин. Последний аргумент закона (Инструктор спецназа ГРУ)" - читать интересную книгу автора

финансами заказчиков, не знало границ. В домах прослеживались почти все
архитектурные стили, какие только создало человечество. Имелись
миниатюрные замки, фланкированные башнями, чьи стены прорезали узкие
стилизованные бойницы для пушечного и арбалетного боя. Временами
попадалось прямое наследование сталинскому ампиру. Реже встречались
образчики неорусского стиля с кокошниками и резными карнизами. Не хватало,
разве что, египетских пирамид да ацтекских храмов.
Забродов подумал, что опрометчиво отказался от того, чтобы хозяин
встретил его на въезде в переулок.
"Кажется, здесь", - решил Илларион, поворачивая руль.
Он помнил, что перспективу улочки замыкала шатровая колокольня храма.
Гладкий асфальт, разметка, высокие заборы, один погонный метр которых
стоил не меньше двухсот долларов. И тут Забродов улыбнулся: буйное
сочетание фантазии и богатства прерывалось на двадцать метров довольно
крепким деревянным забором. Доски плотно прилегали друг к другу, их
покрывала темно-зеленая краска. Над воротами имелась небольшая деревянная
крыша-навес.
За забором, для прочности обитым проволокой, виднелся одноэтажный
деревянный дом и шиферная крыша длинного сарая. В общем, стоять бы на
сегодняшний день и этому дому, и этому ограждению в каком-нибудь
провинциальном городке, а не в столице, где один земельный участок стоит
раз в сто больше подобной усадьбы.
На воротах красовалась десять раз подновленная табличка: "Осторожно,
злая собака!"
"Феликс, - подумал Забродов о своем знакомом, - ты, наверное,
изменился не больше своего дома".
В последний раз они виделись года два назад, теперь же лишь
созвонились по телефону. Феликс был одним из тех людей, кого можно не
видеть годами, но, тем не менее, он остается другом.
О нем никогда никто не говорил "мой бывший друг" или "мой бывший
знакомый", достаточно было провести с ним вечер в гостях, и расположение к
нему оставалось на всю жизнь. У него, как и у Иллариона, не было ни жены,
ни детей. В прошлом имелась лишь служба в спецназе ГРУ, где они и
познакомились, а в настоящем существовала одна всепоглощающая страсть -
восстановление старинных и редких автомобилей.
Феликс мог на несколько месяцев пропасть из Москвы, никого не
предупредив, и колесить по всей стране в поисках того, что другие считали
металлоломом. Именно поэтому табличка, предупреждавшая о злой собаке во
дворе, была всего лишь декорацией. Нельзя держать в доме собаку, если ты
постоянно в нем не живешь.
Калитка в воротах со скрипом отворилась, и из-за нее выглянул мужчина
около пятидесяти. Его лицо густо покрывали морщины, но не злые, ни одной
вертикальной. Сеточка морщин возле глаз и губ навечно впечатала в лицо
Феликса приветливую улыбку. Длинные, не по годам густые и ухоженные волосы
на затылке стягивались в хвост простым обувным шнурком с озорными
металлическими наконечниками.
Феликс даже не кивнул, не сказал "здрасьте", а подмигнул Забродову,
исчез и зазвенел засовом. Ворота, оставляя на траве словно прочерченные
циркулем дуги, распахнулись, и Илларион въехал на "лэндровере" в сельский
двор. Здесь даже не было бетонных дорожек. Сквозь гравий, усыпавший